Там, за синими морями… (дилогия)

Кондаурова Елена

– Кузнеца? Чинить дверь? – Не понял Таш.

– Так ведь, дверь двери рознь, гос… то есть, Инор. Та была такая дверь, что за ней и самого страшного душегуба держать можно. Вся, как есть, железом обитая.

Вот железо он на ней и менял.

– Зачем? Проржавело, что ли?

– Не знаю, наверное. Правда, Пита болтал, что оно было вроде как когтями расцарапано, но Пита, он и соврет, недорого возьмет.

– А где тюрьма находится, не говорил?

– Да вроде здесь, справа, за вторыми воротами. Только он еще говорил, что там такие

подземелья, что сам Свигр ногу сломит. Не знаю, стоит ему верить, или нет?

– Разберемся. – Таш встал, глядя на Влана с высоты своего роста. – Ладно, Влан, спасибо тебе за хлеб, за соль и за помощь. Вот, держи. – Наклонился, вложил в руку преданно заглядывающего ему в глаза крестьянина несколько золотых монет. – О том, чтобы держал язык за зубами, просить не буду, сам понимаешь, не маленький, да?

Влан мелко закивал.

– Да, ваше высочество!

– А об этом вообще забудь. – Таш сгреб его за ворот и приподнял над землей. – А то я ведь не храмовник, память стирать не стану. Голову откручу, и все дела.

Понял меня? – Таш всегда считал глупостью угрожать попусту, надежнее было просто успокоить мужика, но уж больно не хотелось этого делать. Да и чутье нашептывало, что вряд ли он побежит доносить.

– Понял, господин Инор!

– Ну, тогда бывай здоров, Влан. – Таш отпустил крестьянина и сделал шаг в темноту.

– Постойте! Постойте, господин Инор! – Вдруг закричал ему вслед крестьянин.

– Чего тебе? – Обернулся Таш.

– Как же? Что же это я, дырявая голова?… – Влан суматошно принялся потрошить свои котомки. – Еды-то вам!… Еды-то возьмите!!

– Еды? – Таш вернулся к костру. Он с самого начала собирался купить у возчика какой-нибудь жратвы, но за разговорами совсем забыл про это дело. – Еды, пожалуй, возьму.

Ранним утром Хемсус торопливо вошел в сырую, неухоженную камеру в подземной тюрьме, куда их с хозяином поместили месяц назад, неся в руках сокровище – три малые дозы воды из источника. Они были разлиты в крохотные прозрачные флакончики, чтобы удобнее было делать единственный, но такой важный глоток.

Сев рядом с бесчувственным хозяином, Хемсус откупорил один из них, приподнял хозяйскую голову и осторожно вылил воду ему в рот. Жрец дернулся, выгнулся дугой, упал на жесткую, неудобную кровать, захрипел… и открыл глаза.

– Где я? – С трудом выдавил он, озираясь на кирпичные стены камеры.

– В тюрьме. – Ответил Хемсус.

Взгляд хозяина слегка прояснился. Пошарив руками вокруг себя, он с трудом поднялся и сел, опираясь спиной на стену. Выглядел он неважно. Часть волос выпала, лицо прорезали морщины, а глаза ввалились. Было такое впечатление, что за этот месяц он постарел лет на двадцать.

– Что ж, все не так плохо! – Криво ухмыльнулся маг, оглядывая камеру. – После ада здесь просто рай. Удивительно, как начинаешь ценить простые радости жизни после того, как побываешь в дерьме.

Хемсус в ужасе зажал рот ладонью.

– Идиоты!! – Немного помолчав, презрительно выругался

Кибук. – Мне плевать, что будет с Храмом, но туда я больше не вернусь! Пусть мои дорогие собратья отправляются к Свигру сами вместе со своей гордыней, а я лучше поступлю в услужение к Иррхе, чем пойду туда же!! Хемсус, сколько у нас воды?

Слуга молча показал на флакончики. Кибук застонал сквозь зубы, но быстро взял себя в руки.

– Ты уже пил сегодня?

– Да.

– Это хорошо. Из моих слуг еще кто-нибудь остался?

– Нет. Кого-то разобрали желающие, а остальные… рассыпались без дозы.

Кибук сжал кулаки и закрыл глаза. Верных людей, которых он собирал годами, у него больше нет.

Рассыпались.

Он слишком хорошо помнил, как это было с Селией. Она всегда была странной, его сестра. Почему-то в один прекрасный день решила, что они избрали неверный путь, и написала свои пророчества. А когда ее вызвали на совет для показательной порки, просто не приняла дозу и рассыпалась на глазах у всех. У Кибука до сих пор стояло перед глазами ее живое лицо, осыпающееся мелкой серой пылью.

– А ученики?

– Всех разобрали.

Что ж, этого следовало ожидать. С талантливыми учениками у магов в последнее время был напряг.

– Ты знаешь, где держат Иррху?

– На нижнем ярусе.

– Охраны много?

– Нет. – Качнул головой слуга. – Там же корвы!

– Это верно! – Недобро рассмеялся Кибук. Нижний ярус не нуждался в человеческой охране, его сторожили кровожадные твари, принесенные магами из других миров. Он протянул руку к мягко светящимся в полутьме флакончикам взял один и сунул Хемсусу. – Пей!

– А как же вы? – Попятился от флакончика тот. – Вам же надо восстанавливаться!

Мне все это время разрешали только смачивать вам губы…

– Ничего, я подожду до завтра, а тебе может понадобиться твоя красота. Пей!

Хемсус послушно взял флакон, открутил крышку, выпил, и его посеревшее, усталое лицо сразу преобразилось, засияло светом, снова став похожим на личико херувима.

– Отлично, малыш! – Любуясь им, одобрил Кибук. – Значит, так. Прежде, чем идти к Иррхе, мне нужно просмотреть тот кристалл с записью, где убивают ее изгоя. Что-то там было не так, и я должен понять это до того, как начну с ней разговаривать. В общем, так. Делай, что хочешь – соблазни, укради, убей, но принеси мне этот кристалл, Хемсус. Это вопрос нашей с тобой жизни и смерти, понял?

– Да, господин Кибук. – Чуть склонил голову слуга. – Но вы все же выпейте воду.

– Несмотря на явное недовольство хозяина, он открутил последний флакончик и настойчиво протянул ему. Опустил глаза, оправдываясь: – Мне больно на вас смотреть!

Кибук улыбнулся, притянул Хемсуса к себе и поцеловал в лоб. Потом взял флакончик, зажмурился и выпил свою крохотную дозу.

– Так лучше? – Тот радостно кивнул, наблюдая, как к хозяину частично возвращается привычный облик. – Тогда беги, милый, время не ждет!