Тамбовские волки. Сборник рассказов
Шрифт:
Помнишь отряд "Батька Антонов" и его командира? Дочка у него была, снайперша? Дина. В общем, теперь она моя жена. Я сам удивляюсь. Ещё удивительней, что у нас дети. Правда, не свои. Пока. Свой только в проекте, проект солидный. А так — ты их помнишь, наверное, Пух и Ниночка, это наши, и ваш один, Толик.
Я — как вернулся из армии — пока пашу на стройке и учусь заочно в Державинском. Видимо, буду учителем. Если вынесу всё это. На стройке работать легче, хотя и ей конца не видно, Тамбов наш здорово разбит… Странно, старые здания почти все уцелели. Даже смешно немного, развалили, как по заказу, почти всё, построенное в 90-х и в начале века. Видно, так строили. Знаешь, я раньше не замечал, да и, мне кажется, почти все люди не замечали, что все вокруг вот такое было. Пустое, что ли. А, не забивай себе
Михал Тимофеича нашего хотели сделать военкомом, я так и не понял, почему. Он отказался, сейчас рулит лесами по области. Елена Ивановна с Мишкой живут в Тамбове, у них с Михал Тимофеичем ещё дочь родилась, Ирочка. А Никитка так и лежит возле амеросовского аэродрома, там теперь парк и новое кладбище. И Никитка, и Симка. И сержант Гриерсон. Мост восстановили, который мы тем летом взорвали, я там был. Помнишь Фурмана, дядю Колю? Он опять агроном там, я его видел, вместе к тому мосту ходили. А Райан, Райана помнишь? Он же тут фермерствует, нашёл себе вдову, старше его, с детьми — отлично живут. Пчёл разводят, представляешь?! А был такой городской пацан. Столько лет, сколько мне сейчас.
Я бы тебе про всех написал, да как-то потерялся, не знаю, с чего начать и что тебе интересно. Да и не знаю я про многих ничего. Санька со Светиком где-то на юге, ну ты помнишь, они в конце войны расписались уже. А у меня даже и адреса нет.
Мы все часто вспоминаем, как было. Месяца два назад заговорили, а Пух говорит — нет, Серёга, а там не так было. Я испугался. А ведь правда не так. Забыл. Ну и стал записывать по вечерам. На компе, у нас комп есть. Урву время и записываю, а все остальные советуют. Ну я не знаю. Чтобы не забыли никогда больше. Может, книжка получится, а может — так. Для себя. Пух с Толиком пионерствуют, они просили, как закончу, сделать им копию — в школьный музей. Школа в нашем старом интернате. Странно, там всё началось. Мне кажется, что вообще — всё.
Наш адрес — ул. Н.Вирты, 22, 34. Квартира новая, получили вот-вот от нашего стройуправления. Если что — приезжайте с Эдом вместе и с твоей сестрой. Ты её учи говорить по-русски, пригодится!
Сергей.
* * *
Градоначальнику г. Рассказово
Т.Т.Щербицкому
от государственного уполномоченного
по контролю А.Д.Басманова
ОБЪЯСНИТЕЛЬНАЯ ЗАПИСКА
21 мая с.г. я прибыл по служебной надобности на проходную завода РТЗ. Пропустить меня отказались, мотивировав это тем, что на заводе идёт вывоз устаревшего оборудования. Я всё равно прошёл, чем объясняется двойной перелом нижней челюсти вахтёра гр-на И.П.Голутвина. На территории завода в выходной день мною была обнаружена группа из четверых человек. На моё предложение предъявить документы, сделанное после предъявления моих документальных полномочий, один из них достал деньги (в т. ч. драгметаллчеки, позднее оказавшиеся фальшивыми), чем объясняется вывих запястья и перелом лучевой и локтевой костей гр-на Д.М.Скачко. Трупы граждан В.А.Кодишвили и П.С.Дадия как и проникающее ранение в живот гр-на Н.Н.Уськина объясняются тем, что указанные граждане в ответ на вежливое предложение лечь на землю с руками на затылок достали незарегистрированные пистолеты и попытались произвести выстрелы в моём направлении. Сотрясение мозга и разрыв мошонки директора завода РТЗ гр-на А.С.Хоменко объясняются тем, что он не проявил готовности к сотрудничеству и попытался помешать исполнению моих служебных обязанностей путём выкидывания связки ключей от сейфа в окно.
Вывоз оборудования производился не только без санкции, но и в прямое нарушение распоряжения градоначальника, а так же в нарушение указа Вождя о полномасштабном восстановлении предприятий класса 3.
Гос. уполномоченный ком. по контролю
титулярный советник Антон Дмитриевич Басманов
23 мая 20… г.
* * *
Стёпа, здравствуй.
Я был очень удивлён твоим письмом, так как думал, что вы с Лёшкой служили вместе. Только поэтому и не написал тебе сразу, извини. Я бы непременно сделал это, хотя тогда не успел с ним поговорить.
14 октября 20… года, уже после войны, на трассе Яркенд-Хотан уйгурскими бандитами была атакована госпитальная колонна индийских гурков. Ты, я понимаю теперь, выходит, не слышал, что наш полк и сборный погранполк спецназа были приданы северо-восточной группе индусов — по Тегеранской договорённости, про неё ты, конечно, читал. Мы выбрасывали погранцов на помощь, тут я Лёшку и увидел. Я ещё думал — а где же ты? В обшем, мы говорили минуту, не больше. Потом, вечером, мы забирали 200 и 300.
Лёшка командовал заслоном, они были в первой заброске. В общем, к машинам с ранеными они уйгуров не пустили. Гурки его и вытащили. Только уже мёртвого. Шесть осколочных, а в спину — штук тридцать колотых. Пулемёт у него уже потом, на перевалочном, из рук смогли забрать.
На Тамбовщину его не возили, я потом узнал краем. Похоронили на кладбище Кашагрского погранотряда. Это я на случай, если ты поедешь.
Надеюсь, что у тебя всё хорошо. Мои нашлись ещё во время войны, живые. Ты-то не женился? Рано, наверное, ещё. Я часто вспоминаю нашу войну и всё, что было. Адрес на конверте. Если что — пиши, приезжай, хоть один, хоть с семьёй.
Логинов А.Р., полковник армейской авиации России и твой боевой товарищ.
* * *
Генка, ты фамилию не поменял?
Удивлён? Я тоже удивился, когда узнал, что набирать мальчишек в Русскую Стрелковую Школу в Питере к нам в Воронеж приезжал какой-то Геннадий Сергеевич Путин. Жаль, что я не сразу сообразил, был занят в летнем лагере, а когда узнал поточнее — ты уже уехал.
Да ты, может, меня уже и не помнишь? Ну-ка, ну-ка — кто заставлял всех лазить по канату "без рук"?
Честно сказать, я потом долго думал, что виноват перед вами — бросил вас, поторопился, а надо было сначала вывести вас куда-нибудь, а потом уж уходить. Да и получилось у нас сначала не так уж хорошо. Мы с ребятами пару раз напали на колонны, а потом на гарнизон в одной деревне. Но я оказался бездарным командиром и погубил ребят. Физкультура одно, война — другое, да ещё партизанская; нас выследили по мусору у лагеря. Почти все погибли. До сих пор не могу себе простить.
Я был ранен, в фильтрационном лагере чуть не умер, потом — бежал и добрался до Воронежа. Воевал сперва у ополченцев, потом в ЧЗБ. А после войны так и осел в Воронеже. Если честно — не смог я вернуться в Тамбов, потому что там вспоминал бы всё время про ребят. И даже узнавать ни про кого не стал. А когда сообразил, что ты и есть ты — то обрадовался.
Я пишу-то зачем. Я просто хотел попросить у тебя прощенья за всех. Это важно. Для меня важно.
Напишешь ли в ответ?
Антон Анатольевич, ваш бывший физкультурник.
* * *
Тёмка, привет!
Вообще это свинство — столько не писать. Я тебе написал аж целый один раз, а ты мне сколько в ответ? Всего один раз.
Короче, погорела моя мечта. Поглядели на комиссии, что у меня пальцев как бы не хватает — и посоветовали подумать про что-нибудь приземлённое. Я спросил, а что, летают когда — пальцами машут? Да ещё на ногах? Они мне сказали, чтоб я не умничал, молод пока. Я тоже сказал. В общем, когда меня с суток выпустили, то я с горя забрал мамку и сестёр и уехал в город Гавану, откуда тебе и пишу сейчас. Город хороший, народ отличный, Фидель ещё жив, а на первом гидрокомплексе, который мы тут строили, я самолично на высоте сорока метров написал: "МИРУ — МИР!" Ругали долго и даже вычесть из зарплаты хотели, но местные власти вступились, тогда меня на всякий случай премировали. Я подумал-подумал, понял, что лётчиком не стать не дадут и решил учиться на гидроинженера. Благо, далеко ходить не надо, ВУЗ прямо в Гаване открыли, наши, кстати. Сейчас на четвёртом курсе. Поздравь — пру на красный диплом. Чуть что не по-моему, я сразу всем профессорам в нос нашим первым комплексом тыкать начинаю, его из окна видно. Они лапки вверх и оценку в зачётку.