Тамерлан. Правитель и полководец
Шрифт:
Неделю или около того Тимур в месте стоянки своего войска пережидал, пока караваны доберутся до Карши. Затем он вернулся к Амударье форсированным маршем. Он не стал медлить у реки, но сразу направил своего коня в стремнину и заставил его переплыть водную преграду. Сорок всадников не побоялись последовать за ним.
Остальные воины переправились на лодках. На другом берегу сорок смельчаков бурно приветствовали их. Ночь всадники Тимура провели в засаде у дороги. Несколько из них были посланы перехватывать путников, идущих в Карши. После заката конники этой группы вновь оседлали коней и направились в ночной тьме через открытую равнину к колодцу в окрестностях Карши.
– Мы едем слишком быстро, – говорил Джаку, – не все наши люди поспевают за нами. Предприятие очень серьезное, лучше бы ехать помедленнее и не подвергаться риску.
– Езжай со своими людьми помедленнее, – согласился Тимур. – Я же поскачу вперед, чтобы осмотреть городские стены и выбрать места для установки лестниц.
В сопровождении всего двух всадников он опередил отряд и скакал до тех пор, пока сквозь листву деревьев не замаячили башни крепостной стены. Тогда они спешились. Один из воинов остался сторожить коней, другой – нукер Абдулла – пошел вместе с Тимуром. Вдвоем они продвигались до тех пор, пока не заметили глянцевитую поверхность воды во рву у себя под ногами. Некоторое время постояли прислушиваясь. Из-за стен не доносилось ни звука.
Следуя по кромке рва, они вышли к месту, где ров пересекал открытый акведук, идущий к крепости. Это был каменный желоб, заполненный по колено водой. Тимур вскарабкался на акведук, Абдулла – за ним. Оттуда он спрыгнул на краешек земли у подножия крепостной стены.
Тимур пробрался по этому краешку до деревянного сруба ворот крепости. Прислушавшись на некоторое время, он постучал затем в ворота. Что заставило его так поступить – неясно. Во всяком случае, он выяснил, что ворота изнутри замурованы, поэтому на стук никто не откликнулся.
Идя крадучись, он дошел до места, где в верхней части стены зиял значительный пролом. Здесь забраться наверх было удобнее всего. Тимур указал на пролом Абдулле и убедился в том, что нукер хорошо запомнил это место. Только после этого он вернулся к своему коню и поехал к воинам, ожидавшим его неподалеку. Сорока трем из них было приказано сторожить лошадей, около ста воинов готовились к преодолению крепостных стен.
Тимур снова покинул отряд, чтобы подобраться к месту пролома в стене, Абдулла же проводил отдельные группы воинов к акведуку и далее к крепостной стене. Воины обнаружили Тимура сидящим на верху стены, откуда он давал пояснения, что делать дальше.
Часть воинов послали нейтрализовать часовых за стеной. В это время, перед рассветом, все часовые спали. Кое-какие стычки наблюдались в самой крепости. Тимуру удалось провести в нее всех своих людей. Во время восхода солнца с крепостной башни зазвучали его боевые трубы.
Жители Карши выбрались на плоские крыши своих жилищ, чтобы выяснить значение этой утренней побудки. Не ведая о численности войск Тимура и оказавшись захваченными врасплох, большинство командиров Мусы поспешили в крепость изъявить свою покорность Тимуру. После беседы они соглашались служить ему. Сопротивлялся только сын Мусы, защищая свой дом. Однако, когда через амбразуры внутрь дома стали бросать горящие головешки, он вышел с мечом на плече и сдался.
Тимур похвалил его за храбрость, но задержал в Карши. Остальных членов семьи Мусы отправили на луг,
– Счастливая судьба государя подарила нам город, – говорил позже Джаку. – Те из нас, кто за ним последовал, преумножили свою славу.
Не меньшим чудом для них казалась способность Тимура удерживать крепость Карши от попыток тысяч воинов Хусейна овладеть ею. В их представлении победы и поражения были предопределены волей Аллаха. Мудрый Зайнеддин и его муллы внушали им это неоднократно.
Однако эти предводители тюркских племен были крайне непостоянны. Часами они могли восторженно внимать неопрятным дервишам, восхищаться их святостью и чудесами пророка Мухаммеда. В другое же время они насмехались над муллами. «Из двух проповедников выйдет один мужчина, – говорили они, – из одного – только женщина».
Их беспокоили видения. Они могли вскочить на своих коней и умчаться вдаль от дурного сна или приметы. Тем не менее перед лицом неизбежной смерти в бою они сбрасывали свои шлемы и пронзительными криками возвещали о себе так, чтобы другие могли завидовать их бесстрашию. Они ревностно оберегали свою честь, а бесчестие, по их представлениям, было больше испытанием, чем страданием. «Какая польза от жизни без славы?» – повторяли они арабское изречение.
НА КРЫШЕ МИРА
В этот смутный период времени предводители тюркских племен все больше и больше обращали свои взоры на Тимура. Его личное мужество вызывало их восхищение. Молва о его успехах ширилась. Даже его противники любили слушать истории о государе Тимуре. В их беспокойных мыслях было устойчивым только представление о его храбрости.
Некоторым из них Хусейн надоел до смерти, и они перешли под штандарт вождя барласов. Мангали Бога, один из самых знатных предводителей кочевых монгольских племен, без всякого предупреждения прискакал в лагерь Тимура и занял место среди его военачальников. Ранее Мангали был одним из наиболее радикальных противников Тимура. Однажды он даже обещал привести последнего пленником, если ему дадут тысяч шесть воинов.
– Теперь, познав великодушие Тимура, – говорил монгол, – я никогда не отступлюсь от него.
Держава, известная в истории как империя Тимура, опиралась не на что иное, как на твердое руководство вождя барласов и преданность ему племенной знати.
Позже не кто иной, как Мангали, выиграл для Тимура сражение благодаря своим незаурядным способностям. Один из тюменов тюркских войск вел тогда бой с предводителем туркменского племени Черная Овца Кара Юсуфом. Воины Тимура были блокированы почти со всех сторон и подумывали об отступлении, когда Мангали выделился из группы командиров и ввязался в жестокую рубку. Он бился до тех пор, пока не отсек голову туркмена с длинной бородой и бритой макушкой.
Мангали насадил эту голову на свою пику и возвратился в ряды своих воинов, громко оповестив их, что Кара Юсуф убит. Эта весть воодушевила воинов Тимура и соответственно внесла смятение в ряды врагов. Туркмены обратились в бегство, увлекая за собой абсолютно невредимого и разгневанного Кара Юсуфа.
Талантливые и решительные тюркские военачальники не раз спасали своего повелителя от гибели. Известна история об Элчи-бахатуре – доблестном гонце. Подобно маршалу Мюрату из свиты Наполеона, он любил пышные плюмажи на головных уборах и золоченые сапоги. Может, из-за представительного вида, а может, из-за склонности к браваде его чаще других посылали к другим монархам в качестве посла. Но и во время сражений он оставался в своем привычном облачении – в плюмаже, сапогах дорогой выделки и тому подобном.