Танцоры Аруна (Хроники Торнора)
Шрифт:
«Надеюсь, что вы живы и здоровы. Передай от меня привет и наилучшие пожелания Поле и дяде Морвену». Он помедлил и приписал: «и моему другу Триджу».
Услышав содержание последних строк, Кел спросил:
— Кто такая Пола?
— Женщина, доставившая меня в Торнор после маминой смерти. Она уже старая.
— Припоминаю. А Тридж?
— Мой друг. Он прибежал с кинжалом, когда мы отправлялись.
— Я не ревную, но имей в виду…
Керрис испуганно вскинул глаза-брат от души рассмеялся, легко поднялся и пошел наверх.
— Эй!
Керрис подскочил от неожиданности
— Что это ты пишешь? — Элли присела, прижавшись бедром.
Он ощутил упругое тело под золотистым бархатом, почувствовал неловкость и отодвинулся.
— Письмо своему наставнику Жозену.
Крупные губы капризно надулись.
— Прекрати так стесняться меня, Керрис. Я не хочу.
Что было отвечать?
— Постараюсь.
— Мы станем друзьями. — Элли улыбнулась. — Если ты пожелаешь. — Улыбка обернулась усмешкой. — Хоть и не хочешь спать со мной.
Скрип наружной двери избавил Керриса от необходимости продолжать разговор. Уши и так пылали.
Весело насвистывая, вошел Калвин. Увидев, как он с победоносным видом что-то подкидывает на ладони, Элли крикнула:
— Рыба! Горе несчастным поселянам Илата! — Она рассмеялась.
— Совсем не рыба, а нечто новенькое. — Калвин швырнул монету. Элли поймала и принялась разглядывать. Серебряные деньги, отчеканенные в Тезере, имели изображение рыбы и по ней назывались. Эта монетка тоже была круглая, но не серебряная, а переливчатая, радужная. Элли, повертев ее, попробовала на зуб.
— Как скорлупка. И с дыркой в середине.
По лестнице спускался Кел. Он переоделся в серые штаны и тунику. Волосы распустил по плечам.
— Тут надпись. — Элли продолжала исследовать денежку. — А что она означает?
— Керрис может прочесть, — сказал Эриллард.
— Посмотри-ка. — Девушка протянула блестящий диск.
Монета оказалась на удивление легкой. Полированную поверхность покрывал чеканный узор.
— Тут выбита буква «К», — заключил Керрис.
Кела тоже заинтересовал объект всеобщего внимания. Взглянув на монету, он был разочарован:
— Это же боита. По стоимости равна половине рыбы. Совет Кендры-на-Дельте постановил, что в городе имеют хождение только эти деньги. Там их и чеканят. Все приезжие у городских ворот обменивают свое серебро и медь на боиты и пользуются ими, делая покупки в городе. На обратном пути гости Кендры-на-Дельте вновь обращаются к менялам и получают в обмен на боиты серебряные и медные деньги. Все эти операции ведет семья Сал.
— Разреши и я взгляну, — попросил Эриллард. — Каждый такой кружочек приносит семье Сал неплохой доход, — сказал он, возвращая монету. — Всякий раз при обмене берут проценты.
— Слово «боита» имеет какое-то значение? — спросила Элли.
— Скорлупа, — ответил Кел.
— Или кость, — добавил Керрис.
Калвин с важным видом запустил руку в карман и, порывшись, извлек небольшую связочку нанизанных на тесьму монет.
— Вот так их носят в Кендре-на-Дельте.
— Это
Кел взял добычу у счастливого игрока, побренчал связкой, взвешивая на руке, и вернул.
— В следующий раз ты, скорее всего, простишься с этими богатыми трофеями. В Илате трудно рассчитывать на удачу, играя в кости. Не забывай, ты-в городе колдунов.
Калвин, похоже, обиделся. С недовольным видом он развязал тесемку, присоединил боиту, которой он хвастал поначалу, к остальным и убрал выигрыш в карман.
— Не прячь слишком далеко, — Элли задержала его руку. — Скоро прелестные кружочки могут перейти ко мне.
— Зачем ты так? Наш друг Калвин только что положил все свои силы, чтобы ими завладеть, — изрек Эриллард, вынув изо рта сливовую косточку.
— Ну нет. — Калвин уже держал в руках и связку монет, и мешочек с костями.
— Ой, — спохватилась Элли. — У меня все давно готово. — И помчалась в кухню.
Подавать на стол ей помогал Эриллард. Принесли суп в деревянных мисках, блюда с фетаком, очищенными орехами, сливами и вино. Кел сходил за кубками. Все расселись, только Дженси не тронулась с места.
— Прошу к столу, — обернулся к ней Эриллард.
Дженси тряхнула головой и не тронулась с места.
— Иди к нам, Джен, — позвал Кел.
Она посмотрела с тоской, но подошла и села между Эриллардом и Элли.
Керрис взялся за деревянную миску. Отхлебнул. Неизвестные пряности придавали супу остроту и тонкий аромат. В бульоне плавали кусочки мяса, похоже, свинины, морковь и ленточки вареного теста. Калвин называл их лапшой.
Эриллард вытащил огниво и стал зажигать лампы.
— С трутом и кремнем он и на ночь не расстается, — с улыбкой сказал Кел. Он был так близко, что тепло его дыхания овевало щеку Керриса. — На границе Эрилларда прозвали хранителем огня. — Левая рука брата коснулась шеи. Под лестницей пел сверчок.
— Помнится, в Шанане он однажды чуть не спалил дом, — заговорил Калвин. — Я решил поначалу, что он пьян вдрызг.
— Зато я помню, как ты колотил ногой в каминный экран, принимая его за парус, а себя за шкипера, — не остался в долгу Эриллард.
— А помните, как под Махитой мул лягнул Айлин?
— А наше ночное выступление в Кендре-на-Дельте перед членами Совета?
— Я не знаю этой истории, — заинтересовался Калвин.
Кел и Элли стали рассказывать. Дженси сидела неподвижно, склонив голову, но и она пару раз улыбнулась.
У Керриса не было дара провидца, никогда не пытался он проникнуть в природу вещей, а сейчас слушал разговоры шири и в их голосах обнаруживал удивительное созвучие. Будто складывалась мелодия, повествуя о взаимопонимании, взаимосвязи и единстве этих неразлучных людей. Ученые считают (так говорил Жозен), они не только служат ши, но и само начало ши сохраняется в мире благодаря им. Перестанут танцевать шири-и в Аруне станет меньше равновесия. Баланс нарушится, исчезнет гармония… Ужасные последствия ожидают мир, утративший ши. Потерянная рука-ничто в сравнении с такой бедой.