Танцовщица для небесного бога

Лакомка Ната

— Пятьдесят лет? — женщина снова покосилась на божественную пищу бессмертных. — Всего лишь?

— Это не так мало, как тебе кажется, — успокоил ее царь богов и положил руку ей на голову, заставляя открыть шею. — А потом я дам тебе еще. И еще, чтобы ты жила вечно. Со мной.

Он приставил трубку к шее женщины, что-то щелкнуло, и женщина взвизгнула, вздрогнув. Жидкость из трубки постепенно вливалась в ее шею. Когда трубка опустела, Шакра спрятал ее обратно в шкаф.

— Это больно, — пожаловалась женщина,

касаясь шеи кончиками пальцев.

— Вечная жизнь стоит любой боли, — ласково утешил царь богов и увлек ее на шелковые простыни.

— Любовь царя богов заставит забыть любую боль, — ответила апсара, приникая к нему всем телом.

Слушая любовное воркованье, источавшееся из уст апсары, Анджали на цыпочках покинула эту часть виманы.

Обратный путь она преодолела, как во сне, мыслями все еще пребывая в комнате с круглой кроватью. Коилхарна шагнул к ней из темноты так стремительно, что Анджали отшатнулась.

— Нам надо поскорее уходить,- горячо зашептал он. — Идем, пока нас не заметили!

Но для Анджали после изысканных ласк и красоты, что она наблюдала в покоях бога, один вид Коилхарны был отвратителен.

— Посторонись! — велела она, и не дождавшись, пока гандхарв исполнит ее приказанье, толкнула его в грудь, чтобы уступил дорогу.

К тростниковой хижине, где ждали Ревати и Хема, Анджали бежала, не разбирая дороги, а в ушах звучали слова черной апсары: «Любовь царя богов заставит забыть о любой боли».

[1] Вина — струнный музыкальный инструмент

3

— Урока не будет, — сказала наставница Сахаджанья, входя в хижину для занятий, когда день уже был почти на исходе

Ученицы, ожидавшие ее несколько часов, оглянулись и вскочили с восторженными воплями.

Сегодня на наставнице вместо привычного сари из зеленого шелка был наряд небесной танцовщицы — из алой ткани, сплошь затканной золотом. Волосы наставницы были убраны цветами жасмина, а на руках и ногах позванивали браслеты из красного золота.

— Какая вы красивая! — ученицы столпились, толкаясь локтями, чтобы принять прах от ног, а более того — чтобы коснуться украшений и прекрасных одежд. — Сегодня вы танцуете для богов? Ах, хотелось бы посмотреть…

— Немедленно отойдите! — Сахаджанья грозно вскинула указательный палец, и ученицы испуганно отступили. — Помнёте наряд, — продолжала наставница деловито. — Джавохири и Анджали идут со мной. Нас ждет вимана, поторопитесь.

— Вимана?! — выдохнули ученицы с восторгом и завистью.

— Они будут танцевать во дворце господина Камы, это огромная честь.

— Во дворце!.. Вимана!.. Господин Кама их увидит!.. — защебетали ученицы — кто восхищенно, кто завистливо.

Некоторые стали проситься вместе с Сахаджаньей и счастливчиками, которым выпала

удача лицезреть жилище богов и самих богов, но наставница была непреклонна:

— Джавохири и Анджали лучшие танцовщицы среди вас. Если бы вы были усердны, как они, то летали бы сейчас на вимане. А раз вы лентяйки, то оставайтесь здесь и думайте, что лучше — тренироваться до седьмого пота или бестолково болтать.

Вимана ждала их на открытой поляне за домами наставниц. Летающая колесница была не такой большой, как царская, в ней едва поместились бы человек шесть. У колесницы не было колес, лишь четыре плоских крыла сверху. Сделанная из светлого металла, вытянутая наподобие клюва, вимана походила на хищную птицу. Внутри сидел гандхарв в белых одеждах, его можно было хорошо разглядеть через переднюю прозрачную стену, он кивнул Сахаджанье, призывая поторопиться.

Анджали шла к этой птице, как во сне, даже позабыв, что рядом находится ненавистная соперница.

— Забирайтесь скорее! — велела Сахаджанья, подсаживая сначала Джавохири, а потом и Анджали. — Представление вот-вот начнется, а вас еще надо переодеть и украсить.

— Мы будет танцевать для господина Камы? — спросила Анджали.

— Да, и для господина Читрасены. И господин Шакра тоже обещал прибыть, — сказала наставница, пристегивая девушек ремнями к стульям. — Не бойтесь и держитесь крепче.

Но Анджали и не думала бояться. Сердце ее забилось в бешеном ритме, едва она услышала имя царя богов. И она будет танцевать для него…

В прозрачное, как стоячая вода, окно, Анджали видела, что проводить их вышли все ученицы школы апсар. Впереди прыгала, хлопая в ладоши, Хема, печальная Ревати стояла поодаль.

— Что мы будет танцевать? — спросила Джавохири.

Голос ее слегка дрожал, и Анджали поняла, что ей страшно. Сама же она чувствовала себя в вимане, как дома. Когда летающая колесница взревела и поднялась в воздух, Джавохири взвизгнула, хватаясь за наставницу, а Анджали сразу приноровилась к полету. Иногда колесница будто проваливалась в воздушную яму, и тогда сердце подскакивало до горла, а под ребрами холодило. Но это было совсем не страшно, а даже весело. Колесница грохотала так, что Сахаджанье пришлось кричать, чтобы ответить на вопрос Джавохири:

— Будете исполнять танец слуг божественного орла. Две исполнительницы заболели, и я вспомнила про вас. Вы обе хорошо изучили движения. Поэтому не подведите меня.

— Я-то точно не подведу, — задрала нос Джавохири.

Анджали благоразумно промолчала. Ожидая встречи с царем богов, она опять испытала то же волнение, что в царской вимане. Стараясь унять дрожь, девушка ущипнула себя за колени — испытанное средство, не раз помогавшее успокоиться перед показательным выступлением. Сахаджанья заметила и сказала непривычно ласково: