Танцовщица
Шрифт:
Все затихли и прислушались. Директор перед закрытым занавесом действительно говорила об окончании концерта, еще раз благодарила всех за участие и внимание, напоминала о дальнейшей работе и так далее. Ее звучный голос перекрывал шорохи за занавесом. Михаил Петрович унес дочь со сцены. За кулисами обернулся к Кате.
— Екатерина Игоревна, спасибо вам. Я и не знал, что моя дочь может так красиво танцевать!
— Значит, даете добро на дальнейшие тренировки? — подняла брови Катя.
— Ну… — мужчина посмотрел в умоляющие глаза дочери. — Конечно. Анют, ты как? Можешь идти сама?
— Ага! —
Вдруг за занавес заглянула директор.
— Екатерина Игоревна, прошу вас ко мне в кабинет, — сухо сказала она и обернулась к мужчине. — Вы папа Ани? Тогда вас тоже.
Катя и Михаил Петрович сидели в кабинете директора как нашкодившие первоклашки.
— И как это понимать? — разорялась Анна Владимировна. — Катя! Вы понимаете, что заниматься танцами могут только здоровые дети? А вы, никому не сказав, никого не предупредив, тайно! Вывели ее на сцену!
— Я спросила разрешение у Михаила Петровича, — пискнула Катя, малодушно пытаясь свалить всю ответственность на него.
— Устное, да? А если бы с ней что-то случилось на сцене, как ты думаешь, помогло бы тебе это «разрешение» не сесть в тюрьму?
— Прям уж и в тюрьму, — буркнула Катя.
— Но я действительно разрешил ей, — подтвердил мужчина. — Нет, сначала я был против. Да, Анечка очень больна, у нее много диагнозов, а последние два года идет стабильное ухудшение, она действительно может умереть в любой момент… Анна Владимировна, что с вами? — он встрепенулся, увидев, как директриса схватилась за сердце.
— Нет-нет, продолжайте, все нормально, — выдохнула та. — Правильно я понимаю, что вы, зная, что ваша дочь может умереть на сцене, спокойно выпустили ее туда?
— Не спокойно! Но понимаете, это же ее мечта…
— А то, что моя мечта — работать директором как можно дольше, вы знаете? — грозно привстала из-за стола Анна Владимировна. — А меня не только уволят за смерть ребенка на концерте, но и посадят, вы об этом подумали?
— Извините, — пробормотал Михаил Петрович.
— Значит так. Это было первый и последний раз, понятно?
— Нет, — твердо ответила Катя. — Ей надо танцевать. Вы ее глаза видели?
— Сомова! А ты мои видела, когда я поняла, что происходит?
— Ну, давайте мы как-то обезопасим себя в данной ситуации, — поддержал Катю Михаил Петрович. — Я напишу расписку, что не возражаю, если моя дочь будет заниматься танцами.
— Эта расписка, уважаемый, не будет иметь никакого значения в суде, вы ведь не врач! А Катя — не настоящий профессиональный тренер. И, кстати, по документам ее тут вообще нет.
— Так давайте будет! Если вдруг что-то случится, Катя станет просто частным лицом, арендующим зал. Родители будут водить к ней детей на свой страх и риск, и вся ответственность будет на их совести.
— Кстати, может, так и сделаем сразу, а не на случай, если вдруг? — загорелась Катя. Но по взгляду директора поняла, что этот вариант ей не нравится. Ведь тогда денег в школу будет идти в разы меньше. — Ну ладно, это я так сказала…
В конце концов, пришли к приемлемому решению. Катя написала заявление на аренду
Катя и Михаил Петрович возвращались домой поздно вечером. Анюту уже забрала бабушка, так что они шли вдвоем.
— Вы серьезно сказали, что она может умереть в любой момент? — не удержалась от вопроса Катя.
— Да, — вздохнул мужчина. — Все даже хуже. Мне говорили, что она не доживет и до семи лет.
— А почему это с ней случилось? Ну, в смысле, как это…
— У жены с самого начала была сложная беременность — высокое давление, диабет. Я говорил ей, что не надо тогда детей, но она рискнула. Доходила до шести месяцев, и начались схватки. В больницу мы приехали быстро, но все равно опоздали. У жены началась эклампсия, плюс стремительные роды, врачи не смогли ее спасти, — мужчина чуть помолчал. Катя с ужасом слушала жуткий рассказ. — Аня застряла в родовых путях, ее тянули щипцами, — продолжал мужчина, не замечая, как замерла Катя.
— У меня тоже так было с Танюшкой, — прошептала она.
— Да? Не представляете, как вам повезло, что ваша дочь здорова! Аня родилась живой, но сильно недоношенной, плюс родовая травма от щипцов и гипоксия. Полгода в больнице на ИВЛ, никто и не думал, что она выживет. А она сильная, живет и танцует вон даже. Немыслимо! Катя, спасибо вам огромное за Анюту, — Михаил Петрович развернулся к девушке, и та утонула в горящем взгляде его благодарных глаз.
— Да не за что, — смутилась она.
— Она была счастлива сегодня. И я тоже. По-моему, впервые за все эти годы… Как это вы осмелились пойти против меня и здравого смысла?
— Ну, я тоже всю жизнь с ума сходила по танцам, — вздохнула Катя. — Я просто понимаю вашу дочь, — Кате впервые пришло в голову, что выводя Аню на сцену, она фактически ставила себя на ее место. Ведь Катины мечты о танцевальной карьере тоже были несбыточными. Пусть хоть у Ани исполнится ее невероятная и невозможная мечта.
— Расскажите, как занимались вы в свое время.
— О, это было грандиозно! — Катя с воодушевлением рассказывала всю свою жизнь этому необычному человеку. Они разошлись по домам далеко за полночь, когда телефоны начали истерично разрываться трелями от звонков взволнованных близких.
— Что ж, до свидания, Катюш, — пожал мужчина Кате руку на прощание. — Буду рад увидеться снова как-нибудь, — он так светло и искренне улыбнулся девушке, что у той перехватило дыхание. Она впервые обратила внимание, что Михаил Петрович очень симпатичный мужчина, когда не хмурится. Вот в кого у Анюты такая обаятельная улыбка!