Танцовщица

Драммонд Эмма

На его лице остались следы пережитой боли, а шею пересекал шрам, который не мог скрыть даже шелковый шарф. Но все же, несмотря на полученные ранения, его глаза снова были полны уверенности, и он казался

еще выше и сильнее, чем раньше.

— Я знала, что мы встретимся, — призналась она, с трудом дыша. — Но все же я застигнута врасплох. Наверное, так будет повторяться каждый раз.

Взяв его за руку, она провела Вивиана вовнутрь, заметив:

— Я рада, что Оскара с тобой нет.

— Бедняга погиб под Преторией.

Ужас наполнил ее, когда из покрытого шрамами горла раздался этот свистящий шепот. «Такой голос, что девушка и глазом не моргнет, как окажется у него в постели».

Похолодев, она сказала:

— Тебя могли убить. Думаю, я тогда бы тоже умерла.

Он стоял, глядя на нее со столь знакомым выражением. И ее слова должны были стать чем-то очень важным.

— Вивиан… ничего не изменилось.

— Нет, ничего не изменилось, — согласился он, продолжая с улыбкой смотреть на нее. Затем поднял руку, нежно провел пальцем по ее щеке.

— Так много времени потеряно. Клянусь, что больше не буду медлить.

Этим утром я узнал, что дед завещал Шенстоун моему сыну, назначив меня опекуном над поместьем до его совершеннолетия. Я собираюсь немедленно обосноваться в Шенстоуне и дважды в год ездить в Южную Африку, чтобы создать там конезавод. Это станет моим наследством для будущих детей — наших детей.

Он обхватил ее лицо обеими ладонями.

— Лейла, наша женитьба не скажется на твоей карьере, клянусь, но, ради. Бога, позволь мне в конце концов обрести свое счастье.

Глядя на него, Лейла видела широкое небо над бескрайним вельдом, чувствовала буйные запахи экзотических цветов. Она видела заросшие подснежниками корнуоллские болота, и ее душа пела.

— Есть только одно, — прошептал Вивиан хрипло. — Ким — мой сын, но он же и сын Джулии. Сможешь ли ты принять его?

— Он же ребенок, — ответила она просто. — У меня есть Салли Вилкинс. Она не моя дочь, но я считаю ее таковой. Сможешь ли ты принять ее?

Вивиан улыбнулся, и это была знакомая веселая улыбка, которую она узнала так давно.

— Разумеется. Я испытываю особую любовь к незаконнорожденным детям.