Танцуй на краю, детка!

Южная Влада

Но когда я услышала в трубке ее голос, все внутри оборвалось.

– Вика! – мама плакала и, похоже, навзрыд. – Папа… он… в больнице…

Я не помнила, как добралась до больницы, куда по «Скорой» поступил отец. Не понимала, что говорит мама, которая встретила меня в коридоре. Все вокруг раскачивалось, плыло и звенело. К нам вышел врач, высокий мужчина в очках, и что-то объяснял. Мама плакала и кивала. Он взял меня за руку и обратился с каким-то вопросом. Я стояла и продолжала таращиться на

него, не зная, что сказать. Только запомнила прикосновение его теплой руки к своей коже. Врач с пониманием покачал головой и ушел. Напоследок он сказал что-то вроде: «У девочки шок», но я так и не поняла, про кого идет речь.

Я не замечала привидения, да в тот момент и забыла о нем думать. В голове крутилась только одна мысль: папа умирает. У него инсульт. Он упал прямо посреди лекции, перепугав своих студентов. Папа много работал и не думал о здоровье. Он не хотел прерывать занятия, даже когда почувствовал себя плохо.

Все это, видимо, рассказала мне мама, но я не запомнила ее слов. Просто информация каким-то образом появилась в голове.

Отца разместили в платной двухместной палате, но вторая кровать пока пустовала, и мы с мамой могли оставаться здесь без опаски кому-то помешать. Я сидела на стуле, держала папу за руку и смотрела в его неподвижное перекошенное лицо. Мама суетилась, приносила воду, спорила о чем-то с медсестрами, которые приходили проверить состояние пациента. Я слышала ее голос вокруг себя, он возвращал к реальности.

Для меня же время остановилось.

Был только туман, окутавший все вокруг, лицо отца и наши сплетенные руки. Запах больницы, лекарств и обреченности наполнял легкие.

Неизвестно, сколько времени прошло, когда мама всунула мне в руки телефон. Ромка звонил, чтобы узнать, добралась ли я домой после встречи с Валентином. В тот момент мне показалось, что уже тысяча лет прошла с обеда в ресторане, хотя минуло всего полдня. Я что-то ответила другу и положила трубку.

В голову лезли всякие дурацкие воспоминания из детства, из общения с отцом. Как он учил меня кататься на роликах и постоянно ругался, потому что не получалось. Черт возьми, по факту не нашлось воспоминаний, в которых бы отец не ругался или не напоминал, что я могла бы справиться лучше. Но почему-то они вдруг стали мне дороги.

Кто-то трогал меня за плечи, и, кажется, это был Ромка. Он приехал, потому что я сказала ему, что случилось. Даже задержался подольше, так как мама ушла. Мы договорились, что на ночь она уедет, а утром навестит отца. Я продолжала сидеть в прежней позе. Просто боялась отойти хоть на шаг: а вдруг папа проснется, и ему понадобится помощь?

Потом Ромка тоже исчез, и я запоздало заметила его отсутствие. Приходила медсестра и что-то предлагала, но я не смогла сообразить, чего она хочет, и только отмахнулась.

Мой отец реально может не выкарабкаться.

И я ничего не в силах с этим поделать.

Всю ночь я просидела без сна, не выпуская отцовской руки. Боялась, что, как только закрою глаза, он умрет, и никто не успеет

позвать врачей на помощь. Где-то перед рассветом веки начали слипаться помимо воли. Я всего лишь на мгновение сомкнула их, а когда заставила себя встряхнуться от навалившегося тяжелого сна, поняла, что рядом…

Ден.

Я подняла голову и поморгала, чтобы разобраться: видение это или реальность? Но он никуда не делся. Руки Дена держали меня за плечи, разворачивая к нему.

– Пойдем, – мягко позвал он.

– Куда? – я поморщилась, потому что голос казался хриплым и чужим. Как скрежет металла по металлу.

– Домой. Тебе надо отдохнуть.

– Не могу. Надо дождаться маму…

– Она уже здесь. Разговаривает в коридоре с медсестрой. Пойдем.

Я тряхнула головой, пытаясь привести мысли в порядок. Что-то в происходящем казалось слишком волшебным, чтобы быть правдой.

– Как ты… узнал?

– Ромка позвонил. Он не мог отпроситься с работы, поэтому попросил, чтобы тебя забрал я. Как знал, что сама ты не справишься, – взгляд Дена наполнился сочувствием.

– А тебе разве не надо на работу? – вяло удивилась я.

– Совру про деловую встречу. Это пустяки. Не бери в голову, Вика.

Его заботливый тон и нежные прикосновения надломили что-то внутри меня, и слезы потекли по щекам. Я сердито шмыгнула носом. Всю ночь не проронила не слезинки, держалась, но стоило появиться Дену – и «поплыла».

– Ну пойдем же! – он встал и потянул меня, чтобы поднялась на ноги.

– Он умрет! – я покосилась на отца, продолжавшего лежать неподвижно.

– Нет. Он не умрет. Я слышал, о чем общалась твоя мама с медсестрой. Жизнь уже вне угрозы. Твоему старику просто предстоит долгое лечение. Если ты поспишь и наберешься сил, он будет только рад.

– Нет! Ты не понимаешь. Это же инсульт. Посмотри на него!

Я начала вырываться, не желая уходить от постели больного.

– Все излечимо, Вика! – процедил Ден, и я почувствовала, что его хватка стала сильнее. – Ты веришь мне? Слышишь? Я говорю тебе, что кризис миновал.

Верю ли я ему? Верю ли я мужчине, который разбил мне сердце своими неосторожными клятвами в вечной любви?!

– Я не… – я растерянно покачала головой, – я не знаю…

– Все. Хорош истерику устраивать, – Ден подхватил меня на руки и куда-то понес.

Я даже не представляла, столкнулся ли он в коридоре с моей мамой, и как она на это отреагировала. Футболка Дена пахла свежестью и стиральным порошком. Я вцепилась в нее, уткнувшись носом в его плечо и обильно орошая ткань слезами. Наверно, это было чертовски неприятно, но он ничего не сказал.