Танцуя в огне
Шрифт:
— Попроси их, пожалуйста! Кушать хочется — сил нет! — взмолилась Юля, — я же с работы сюда…
Гуля была с ней полностью солидарна. Сама из «Мая». Она пообедала, конечно, но не ужинала. А на одних орешках долго не протянешь, да и калорийные они, а Гуле толстеть нельзя ни в коем случае!
Ведущий разорялся в зале, выкрикивая что-то. Обычные конкурсы, но зато в коридоре не было никого из гостей. Здесь же Гуля увидела и Пашку Демина: он со своим многочисленным реквизитом медленно полз в тот же гардероб, где переодевались Гуля с девочками.
— В
— Приветики! Нет, занято! Там кого только нет — и хор, и танцы-пляски, и куча еще кого. Сам ушел оттуда. А вас чего?
— Мы же больше на улице работаем…
— А! Уличные артистишки! Ну-ну!
— Паш, мы выступаем в одиннадцать, — серьезно начала Гуля, — я понимаю, что ты должен раньше быть и что ты опоздал не по своей вине, но извини! Нам тоже домой охота.
— У вас больше нет сегодня заказов?
— Нет, — насторожилась Гуля.
— Я что спрашиваю: у меня с Антоном вечно такие же терки. Они постоянно спешат, у них по нескольку площадок…
— Ладно, понятно с Антоном. Но мы тоже спешим, — Гуля заторопилась к ведущему.
— Давай, еще увидимся! — Демин, подхватив огромное количество своих вещичек, поплелся к гардеробу.
Гуле удалось очень оперативно договориться с ведущим о том, что они выступают в одиннадцать. Она отдала ему флешку и вышла ненадолго, чтобы проверить готовность реквизита и площадки. Марат давно все разложил и расставил. Гуля отложила свои веера, шест и пои в одну сторону и вернулась в гардероб к девочкам: до выхода оставалось двадцать пять минут. На улице оставаться Гуля не захотела: становилось по-ночному холодно и сыро, как часто бывает на природе за городом.
Вернулась вовремя: Паша развлекал ее девчонок сплетнями об Антоне. Мстил ей так, что ли, за то, что не пропустила выступить первым или просто вспомнил о ее конкуренте из-за разговора с Гулей об очередности выходов, но ее девочки слушали Пашу внимательно и увлеченно.
— И вот Антошка мне говорит: «Паш, я буду новую программу делать, и мне нужна хорошая девочка, сильная в фаере, чтобы с ней забацать номер. Или просто очень пластичная — посмотрим». Вот поэтому кастинг устраивает в следующую субботу днем. Вечером же они выступают…
— Он все работает и работает, — вздохнула сердобольная Юлька, — днем, значит, кастинг, а вечером — выступление…
— Хочешь жить — умей вертеться, — философски заметил Паша, открывая свою сумку, — я тоже: как пятница или суббота, так прямо разрываюсь, а в будни то преподаю, то еще что…
Гуля отвернулась, приподняв презрительно брови: она-то знала, что Пашкины рисовки остаются исключительно рисовками. Преподает он, ну конечно. Пытается клеить Юльку он, вот что делает.
Юля с ними работала второй год и еще не совсем разбиралась в актерской летящей братии.
— Юль, оделась, все? Иди проверь свой реквизит… — сказала негромко Гуля, но Юля взмолилась:
— Гуль, можно я еще посижу в тепле? Я же в сосульку
— Да, Гуль, давай останемся, — поддержала Ира Юлю, — что нам пока делать на улице?
— А я вам еще чего-нибудь порассказываю, чтобы веселее было, — Пашка кидал плотоядные взгляды на отошедшую в угол гардероба Юлю, которая начала разминаться.
— Еще про «Фристайл» расскажи, — попросила фокусника Ира.
Гуля наклонилась, чтобы якобы поправить ремешки танцевальных туфель. На самом деле она хотела скрыть свое недовольное лицо от девочек. Но она ничего не могла сказать Пашке: если Юле с Ирой интересно слушать об Антоне, пусть слушают.
— Ну, что я еще могу сказать… — напыжился Паша, надув щеки, — да все у них как обычно, вы, наверно, знаете о новой программе…
— Даже видели, — произнесли Ира.
— Ну…что… с девушкой своей они то сходятся, то расходятся… Недавно работали с ним — они поругались, она все звонила по телефону Антону перед выступлением. Антон туча тучей ходил, но что значит профик: как выступать начал, так улыбка, будто у него все зашибись!
— Бедный, — пожалела Антона Юля.
Гуля закусила губу. Нашла кого жалеть!
— Мы артисты, Юля, — сказала весомо, — артисты должны всегда улыбаться, если их номер предполагает улыбки. Что бы у тебя ни случилось…
— Правильно говорит Гуля! Ты ж еще та артистка, а, Гуль? — Паша подмигнул хитро Гуле.
— Все, идем. Ира, разомнешься на улице. Юля! Надень мою кофту, если мерзнешь. Она в синем мешке.
— Я губы докрашу, — ответила Ира, вытаскивая зеркальце и губную помаду. Юля бросилась к синему пакету — искать кофту.
Минуты через три они, наконец, покинули и гардероб, и Пашу. Гуля вздохнула свободнее. Ненавидела сплетников, особенно если они начинали сплетничать об Антоне. Увы, он был знаменитостью в артистических кругах, и без разговоров о нем часто не обходилось ни одна случайная встреча знакомых артистов. Наверное, судачили и о ней, но только намного реже.
Гуля представила себе, что бы сказали знакомые артисты, если бы узнали, что Гуля начала работать с Антоном. «Ой, тут без любви не обошлось…», «Гуля распустила свой коллектив ради Антона» и «Нет, она просто решила еще подработать, они с Антоном давно знают друг друга, вот и помог своей старой знакомой», «А она старая знакомая или…»
Гуля даже зубы стиснула. Какая разница, что бы могли говорить о ней и Антоне. Гуля не бросила свой коллектив, не променяла на Антоновские обещания больших денег.
Так ему и надо, что с девушкой не получается! Не одной же ей страдать! Пусть и он, счастливый, немножко помучается, ему полезно, не будет заноситься!
На улице Гуля забыла и о Паше, и об его рассказах. Сосредоточенно осмотрела площадку, вытащила сотовый из сумочки, что прихватила с собой из гардероба и которую положит рядом с Маратом на выступление.