Танцующая для дракона
Шрифт:
— Местар, — Мэррис коротко поклонилась. — Теарин…
— Распорядись о том, чтобы вещи местари Ильеррской подготовили к переезду.
В широко распахнувшихся глазах женщины отразилось изумление, и эхом его по музыкальному залу пронесся общий вздох.
— Да, местар.
— Ибри сейчас у себя?
— Да, ей с утра нездоровилось, сейчас она отдыхает. Вы желаете ее видеть?
— Нет. — Даармархский кивнул хаальварнам. — Арестуйте эту женщину и сопроводите в подземелье. Завтра на рассвете она будет казнена за попытку убийства местари
В широко распахнутые глаза Мэррис плеснул ужас, он передавался, как тревожные огни замковых стен, от девушки к девушке. Кто-то ахнул, краем глаза увидела, как Риффа осела на диван. Остальные переглядывались, но чувства и лица сливались воедино, потому что сейчас мне приходилось подстраиваться под широкий шаг Даармархского. И пытаться самой не сойти с ума.
Завтра на рассвете.
Ибри.
Ибри, которой предстояло покинуть гарем в самое ближайшее время. Ибри, которая трусила даже нападать на меня, если была одна.
— Витхар, — произнесла негромко, стоило створкам дверей сомкнуться за нами. — Ибри сильная, только когда вокруг ее окружение. Зачем ей это, если она должна вот-вот уехать?
— Не сейчас, Теарин.
— Нет, сейчас, — я невольно повысила голос. — Ибри слишком удобная для убийства. О нашей ссоре знали слишком многие, точно так же, как и о вашей привязке. Как ты вообще позволил такому случиться?
— Это не должно тебя волновать.
Сказано это было так жестко, что мигом расхотелось продолжать разговор.
— Меня волнует другое. На привязку слишком многое можно свалить, а я не уверена в том, что это сделала она.
— И кто же это сделал, по-твоему? — взгляд Даармархского испытующе скользнул по моему лицу. — Ты слышала то же, что и я.
— Я слышала многое, — отрезала я. — В том числе то, что твоя сестра хотела от меня избавиться.
Рука под моей окаменела.
— Я прощу тебе эти слова, Теарин, только потому, что ты сейчас не в себе.
— Не в себе?! — выдохнула я. — Да, пожалуй, я сейчас не в себе. Мой брат жив только благодаря тебе, и благодаря тебе теперь все знают мое имя. Знаешь, что я думаю, Витхар? Думаю, что ты считаешь в точности так же, потому что иначе не предложил бы участвовать в отборе и не назвал местари. От местари, особенно от претендентки на трон, избавиться сложнее, чем от наложницы с клеймом таэрран! Скажешь, я не права?!
Я задыхалась, мне не хватало воздуха, но к счастью, мы уже пришли.
Даармархский втолкнул меня в комнаты, легкий шелест занавесей перебил резкий удар двери.
— Никогда не смей говорить о моей сестре в таком тоне, Теарин, — прорычал он мне в лицо. — Никогда не смей посягать на мою семью. Я назвал твое имя, потому что посчитал нужным. Не заставляй меня об этом жалеть.
— Посчитал нужным? — я рассмеялась. — Это ты скажешь Горрхату, когда он придет за нами?
Взгляд его полыхнул: надо же, задета драконья гордость!
— На моих землях ты принадлежишь мне.
Принадлежу.
Принадлежу
— Я не стану участвовать в отборе, — выдохнула ему в лицо. — Я не собираюсь бороться за твое внимание на глазах у всех, как дрессированная виари.
— Станешь, Теарин. Это приказ.
Жестокость в его голосе крошилась о кожу битым стеклом.
— Допроси Ибри ментально, — сказала я и отвернулась.
И вздрогнула, когда за моей спиной хлопнула дверь.
— Местари Ильеррская, все готово, — служанка поклонилась и отступила в сторону, открывая взгляду разложенные по сундукам наряды и прочее.
Такого количества вещей у меня не было с той самой поры, когда я действительно была местари Ильеррской, вот только в те годы никто не мог приказать мне участвовать в отборе.
Взгляд скользнул по дымке стелящихся по полу занавесей, по разбросанным подушкам, на которых кверху пузом (чтобы это самое пузо проветрить из-за не желающей даже к вечеру отступать духоты) спал Дири.
Вспомнилось, как совсем недавно мы сидели на них рядом с Аннэри, и тоска сдавила сердце.
— Благодарю, — чуть более сухо, чем могла бы, отозвалась я и снова отвернулась к окну.
Я стояла у этого окна, должно быть, несколько часов: с той самой минуты как проснулась. После случившегося у дверей выставили охрану, и я ненадолго прилегла на диванчике. А открыла глаза уже когда закатное солнце бликами расплескалось по воде, оттеняя комнату мягким розовым светом. Наверное, в сложившейся ситуации это был лучший выход, потому что иначе напряжение свело бы меня с ума.
Мысль о том, что Ибри может пострадать из-за меня так же, как Аннэри, не давала покоя до сих пор. Точно так же, как не давала покоя мысль о Горрхате, до которого рано или поздно доберется новость о новой претендентке на трон Даармарха. В том, что он не сунется к Витхару напрямую, я не сомневалась, но Горрхат умеет ждать. Он столько лет выбирал удобный момент, чтобы избавиться от моих родителей, подождет и теперь.
Что будет, когда закончится отбор?
— Местари, вам нужно что-нибудь еще?
— Нет, — произнесла, не оглядываясь.
Служанки неловко потоптались (я услышала донесшийся из-за спины вздох), и вышли.
Сарр приходил в себя около часа назад, но едва успел спросить обо мне, как тут же снова провалился в сон. Об этом мне рассказал помощник лекаря, тот самый паренек, который не смел поднять на Даармархского глаз, и это была единственная новость, которая добралась до моих ушей. Краснея, бледнея и заикаясь, опуская глаза, он выпалил ее на одном дыхании, ответил, что завтра я, скорее всего, уже смогу повидать брата, и быстро сбежал. Больше мне ни о чем не сообщали, на все хаальварны отвечали единственной заученной фразой: «Все вопросы вы сможете задать местару».