Танцующая для дракона
Шрифт:
Подумаешь, маникюр не сделала.
Нам было предложено разместиться где угодно, поэтому Нил устроился за столом справа от Гроу, Шири напротив. Я подавила желание сесть рядом с дверью (благо акустика в современных переговорных была такая, чтобы можно было говорить с любого места, не повышая голос) и плюхнулась рядом с коллегой.
Сейчас мне еще больше хотелось настучать Нилу по башке.
Нет, ну правда, сложно, что ли, было сказать? По крайней мере, тогда бы я не чувствовала себя так по-идиотски.
Надо же было так вляпаться!
Надо же было вляпаться именно в него.
Знала
– Прежде чем мы начнем, – Гроу щелкнул зажигалкой и закурил, – хочу сказать, что история не совсем обычная.
Сигареты были дорогие, по аромату слышно, но меня затошнило. Не от дыма, нет (в детстве я жила в бедном квартале, поэтому спать могу, уткнувшись носом в стоячий носок), от того, насколько беспардонно это было сделано. Адекватные люди сначала интересуются, всем ли это будет приятно.
– Я не курю.
Все взгляды устремились на меня: изумление – от Шири, недоверие, граничащее с ужасом, – от Нила и непонятный прищур поверх тонкой струйки дыма, вьющейся над смуглыми длинными пальцами.
Иртханы в принципе смотрят на людей сверху вниз. Что касается Гроу, он иртхан наполовину. Об этом десять лет назад, после его выхода на сцену, вопили все СМИ. Его отец, правящий, публично заявил, что не станет давать комментарии ни по поводу отношения сына к миру шоу-бизнеса, ни по поводу его творений, но Гроу это не смутило. Насколько я поняла, его вообще ничто не смущает.
– Спасибо, что сообщила мне эту бесценную информацию, Танна. – Было что-то пренебрежительно откровенное (или откровенно пренебрежительное?) в том, как он произносил мое полное имя. Хотя, может быть, дело было в том, что струйка дыма потекла прямо в моем направлении. – А теперь, с твоего позволения, я продолжу. Не возражаешь?
– На здоровье, – приподняла брови и дернулась, когда Нил под столом меня пнул.
Дотянулся же!
Зингсприд, пожалуй, единственный мегаполис Аронгары, где курение разрешено везде (включая офисы), поэтому его драконейшество в своем праве. Противопожарной сигнализации на него нет. Точнее, есть, конечно, но здесь она явно выключена, а жаль. С удовольствием посмотрела бы, как он будет обтекать!
Мы дружно достали планшеты и приготовились внимать, хотя Нил прожигал меня начальственным взглядом. Многообещающим. Ну, упс, умение вовремя заткнуться, а еще лучше просто промолчать – талант, которым при рождении меня обделили.
– То, что мы собираемся снимать, – экранизация записей Теарин Ильеррской. Кто что о ней знает?
Под пристальным взглядом почувствовала себя школьницей на выпускном тесте.
– Теарин Ильеррская – дочь правителя, которого предал лучший друг. – Придвинула к себе стакан с водой. – Ей надели таэрран, но она сбежала, чтобы сохранить жизнь брата. Чтобы выжить, Теарин присоединилась к бродячим артистам, где стала танцовщицей. На одном из представлений ее заметил Витхар Даармархский, иртхан, покоривший большую часть Огненных земель.
Поскольку молчание в кабинете повисло знатное, я отхлебнула водички и поинтересовалась:
– Мне продолжать?
Гроу по-прежнему смотрел на меня поверх дымящейся сигареты чуть более пристально, чем предыдущие пять минут. И даже чуточку
– Простите, а что такое таэрран?
Упс.
Я взглянула на Шири, которая смотрела на Гроу, не сводящего глаз с меня. О Теарин Ильеррской мне рассказала Леона… точнее, она пела ее дочери, а я просто оказалась рядом в это время. Потом мы немного пообщались на эту тему. Сестра у меня вообще помешана на историях сильных иртханесс, оставивших след в истории. В общем, да, я как-то забыла, что про таэрран (наказание, которое запирает магию иртханов) людям знать не положено.
– Подробности узнаете из материалов, которые я вам пришлю. – Гроу наконец-то повернулся к Ширил и Нилу. – Там все подробно расписано. Мне нужно, чтобы вы тоже прониклись эпохой, духом истории. Чтобы вы дышали раскаленным воздухом тех времен.
Взгляд его скользнул по моей груди, и воздух в этой комнате тоже стал раскаленным, несмотря на мощный кондиционер. В этот миг я снова искренне пожалела, что единственный подходящий под эту одежду верх моего белья остался в стиральной машинке. Под неплотной тканью топа и легкой рубашки отчетливо проступили соски, которые я прикрыла скрещенными руками.
У-у-у, как же он меня бесит!
– Нужно воссоздать атмосферу настолько, чтобы каждый зритель оказался в Огненных землях. Прыгал с высоты в огненное кольцо или чувствовал дыхание дракона на своей коже.
Детали я вносила в планшет, глядя исключительно в него. Впрочем, спасало это относительно: голос все равно ввинчивался в сознание – резкий, сильный, глубокий. Пробуждающий внутри что-то животное, нечеловеческое и сумасшедшее, как и его темный бесцеремонный взгляд. Голос иртхана – это оружие, они прокачивают его с рождения, потому что с помощью него отдают приказы драконам. Приказы, подчиняющие сознание, превращающие зверя в ведомого и покорного их воле.
К счастью, управлять людьми им запрещено и наказуемо.
К нам заглянула секретарь: принесла поднос с кофе. Бесшумно поставила чашки рядом с нами и так же бесшумно удалилась.
– История Теарин – это не просто история золотого века иртханов. Это история любви, и акцент мы делаем именно на нее. Поэтому антураж должен быть ненавязчивым. Но ярким.
– Как вы себе это представляете? – поинтересовалась я. – Яркий и ненавязчивый – взаимоисключающие слова.
– Хм… Джерман, – подал голос Нил, – Танни у нас новенькая…
– Вижу, что новенькая, – хмыкнул Гроу. Мне указали сигаретой на проектор. – Покажи, что ты умеешь, Танна.
Это было сказано с той же самой интонацией, что и в ВИП-ложе. Судя по выражению дракономорды, я должна была покраснеть и смутиться, как школьница.
Ага, десять раз.
Я вытащила планшет. По-хорошему можно было взять флешку, но планшет действительно мой талисман. С ним я ходила на собеседование, да и вообще с ним как-то проще даже под пристальными взглядами коллег и цепким – Гроу. Особенно под его. Что-то в глубине сощуренных темных глаз говорило: облажаешься, и я тебя размажу. На самом деле облажаться я не могла, потому что 3D-моделированием грезила с детства. А уж после курсов Сириана Файта, знаменитого дизайнера, которые помогли мне поверить в себя, и шести лет обучения – тем более.