Танцующая на ветру
Шрифт:
– Жду объяснений, – сказала тетя Даша.
Наверно, я все делала тогда не так. Мне нужно было подыграть тете Даше, которой очень хотелось быть главной. Нужно было извиниться, пообещать, что так больше никогда не повторится, повиниться, пожалиться, рассказать, какая я бедная сирота, у которой никогда не было собаки…
Но я молча вышла, поскольку круглая коренастая тетя Даша перегораживала проход – комната у нас очень небольшая, я еще сказала: «Можно?» и, обходя ее, поскольку она не двигалась с места, слегка задела ее локтем.
Тетя Даша схватилась за бок, ахнула, выругалась… В общем, разочарованная, что я не прошу прощения, обозлилась.
– Ну, Брусникина, я тебя запомнила… – сказала мне вслед тетя Даша.
Я слышала, как что-то все приговаривала Лена, всплескивая руками, а Генка ей поддакивал. Быстро спускаясь по лестнице с Машкой, я думала о том, что мне ведь с Леной придется жить дальше. Поменяться с кем-то нереально, да и Лена – не самая худшая соседка. Только очень глупая. А глупость – источник огромного количества бед. Зачем так было орать? Собака не рычала на нее, не кусалась… Я бы не оставила ее жить в комнате, я понимаю, что это невозможно. Так на самом деле кто-то заведет собаку, кто-то кота или двух, а кто-то приведет поросенка, козу или принесет ворону. Они тоже все умные и с ними можно дружить.
Я вывела Машку на улицу. Двора у нас нет, общежитие стоит прямо на дороге. Когда-то здесь был зеленый скверик, я видела старые фотографии. Но потом его вырубили и спрямили дорогу, проведя ее под нашими окнами. Может, поэтому Машка не захотела вчера спускаться в закуток у подъезда – здесь слишком шумно.
– Ну вот… – сказала я собаке, чувствуя себя предательницей. – Я забыла тебе взять хлеб… Ты же голодная… Я сейчас. Подожди меня вот здесь. – Я отвела Машку за дом, но она тут же вернулась со мной и стала смотреть на меня верными и грустными глазами. – Нет, подожди… Ты не грусти… Ты теперь моя собака… Просто ты будешь здесь жить, а я буду приносить тебе еду…
Я в точности не знала, где я буду каждый день брать для Машки еду. Может быть, договорюсь в столовой в училище? Там наверняка что-то остается… Отличная идея! Я понимала, что до встречи со мной Машка ведь как-то жила – ела, находила если не теплое, то сухое место для сна… Но я теперь чувствовала ответственность за нее.
– Жди меня, я быстро!
Я утром в детском доме обычно бегала с малышами во дворе, в любую погоду. Точнее, это они бегали за мной, два или три младших мальчика. Здесь в городе бегать не так здорово. Район у нас близко к центру, воздух не очень хороший, если дует ветер с юга или востока, то наносит неприятную гарь от огромного химического предприятия, которое расположено на въезде в город.
Но я все равно почти каждый день бегаю, стараюсь сразу свернуть во дворы и добежать до городского парка, минуя утренние пробки. Теперь со мной будет бегать моя собака! Я видела такие пары – хозяин и его веселая собака… Или не очень довольный пес – не всем же охота бегать… Но для собаки важнее слово хозяина, чем свое собственное желание. И это не рабское послушание. Это – дружба.
Я просто взлетела на третий этаж, быстро умылась, оделась, взяла остатки хлеба. Меня прямо на выходе уже задержала Лена, которая опять улеглась в постель, отправив Генку восвояси. Она вдруг стала ныть и жаловаться на жизнь, перебирая руками мой шарф. Она зачем-то взяла его с крючка на стене и крутила сейчас и так и сяк, приглаживая.
– Вот, какой у тебя шарфик… У меня такого нет… Подари мне, а? У меня вообще ничего нет… Лучше сиротой быть, вот как ты… Чем как у меня… Ненавижу, убью
– Лен… – Я терпеливо дослушала до паузы, попыталась взять у нее свой шарф.
– Нет, не дам… Подари мне его… Мне идет… А тебе твой Витя еще купит…
– Я не зову его Витей, – сухо ответила я. – Отдай шарф.
– Зовешь… Просто не хочешь говорить… А почему ты у него не живешь? Он женат, да?.. Ты мне ничего не рассказываешь… Мне же интересно… Девчонки спрашивают, а я такая: «Не знаю…» А они не верят… Думают, я вру… И все из-за тебя… Ты такая… Всем же интересно… Классный он… Вообще… Если бы у меня такой был, я бы вообще…
Я выдернула из ее рук шарф, Лена притворно зайокала и схватилась за руку, стала дуть на нее. Актриса, точно. Не нужно ей учиться на преподавателя. Вот так будет всю жизнь в классе юродствовать, детей мучить.
Когда я выбежала на улицу, Машки рядом с подъездом не было. Я поняла, что умная собака ушла подальше от дороги, по которой уже активно ехали машины и автобусы. Я пошла туда, где Машка спала. Нет, и там ее не было. Обошла дом, заглянула в закуток, который я предлагала ей вчера для сна… Нет. Снег вокруг общежития был нечищеный, но плотный, грязный, слежавшийся, поэтому собачьих следов, конечно, видно не было. Я еще раз обошла дом, в другую сторону. Спросила у людей, стоявших на остановке метрах в двадцати от общежития – не видел ли кто собаку. Все только пожимали плечами. Одна пожилая женщина покачала головой: «Вот я так кота-то выпустила, а его задрали собаки…»
Я побегала вокруг общежития, сделала несколько больших кругов, заглядывая под лавки, за углы домов, за помойки… Собаки моей нигде не было.
Я вернулась в общежитие. Пора было собираться на учебу, первая пара у Тетёрки, опаздывать нельзя. Мне все казалось, что сейчас я обернусь, а сзади стоит Машка – чистенькая, белая, с умными коричневыми глазками и смотрит на меня, не решаясь близко подойти, пока я не позову ее.
Тетя Даша уже восседала на своем месте и, когда я вошла, как раз с аппетитом откусывала бутерброд с колбасой. На меня она принципиально не смотрела.
– Тетя Даша, а вы Машку не видели?
– Это какую еще Машку?
– Собаку мою.
– У тебя есть собака? – усмехнулась тетя Даша. – То-то я думаю – чё ж ты такая гордая!
– Тетя Даша…
– Я тебе сказала – отравлю псину. Ты меня не услышала, потащила в комнату. Теперь не ной.
Я похолодела.
– Что? Я не понимаю…
– Чего ты не понимаешь? Думаешь, самая лучшая, если тебя на машине привозят? Ты теперь можешь делать, что хочешь?
Что она говорит? При чем тут вообще Виктор Сергеевич, что он всем дался?
– Тетя Даша, где моя собака? – как можно тверже спросила я.
– Так котлетку она мою скушала, с крысиным ядом, да и подыхает лежит где-то. Он быстро действует. Я так всех мышей вывела у себя дома. Гораздо лучше, чем мышеловка, гораздо! Так пищит, орет, а так – хоп! – и нету. Немецкая отрава. Один глоток – и всё.
Я замерла. Нет, она не могла так поступить. И… где в таком случае Машка? Ведь я обошла все кругом… Нет, конечно, она просто пугает меня.
– Тетя Даша…
Вахтерша нарочито громко отхлебнула чай и включила маленький старый телевизор, в котором изображение дрожало так, что непонятно было, что там показывают. Но тетя Даша стала внимательно слушать и кивать каждому слову. Шла какая-то передача о здоровье. Как быть здоровым, не болеть, жить долго, заботиться о своей печени…