Танцующая саламандра
Шрифт:
— Наверное… Но как? Я… я боюсь!
«Не бойся. Если налить в ванну горячую воду и вскрыть вены, ты просто заснешь. Тихим и спокойным сном».
— Но он меня запер!
«В спальне обязательно должна быть своя собственная ванная, давай проверим».
— Давай.
Глава 37
— Ну, слава богу! — Марфа перекрестила облако пыли, поднятое покрышками стартовавших джипов. Именно стартовавших — скорость, с которой команда Дворкина вылетела за ворота поместья, была
— Главное, чтобы Александр действовал не сгоряча, а рассудительно, — тяжело вздохнул Мартин. — Что довольно сложно ожидать от человека в таком состоянии. Надо было все-таки мне с ним ехать. Так нет же, уперся!
— И правильно сделал! — я успокаивающе боднула Мартина в плечо. — Ты, конечно, сильный, умный и все такое, но ты — бизнесмен, а он профи из Моссада. И его физическая усталость никакого влияния на способность действовать правильно не оказывает. Александра вымотало ощущение бессилия, но эта эсэмэска на него подействовала круче живой воды!
— Вы не думайте, Мартин Игоревич, Саша сделает все как надо, — присоединилась ко мне Марфа. — Он же не забыл с собой колдунов нашенских взять, чтобы атаку змеюк, ежели понадобится, отразить. Так что можете возвращаться по своим делам, а мы с Варенькой будем Монюшку ждать.
— Да нет, я, пожалуй, останусь с вами, пока Дворкин не вернется, — Мартин скривился и помассировал виски.
— Тебе плохо? — немедленно засуетилась я.
— Может, чайку ромашкового заварить? — Марфа озабоченно всмотрелась в лицо Пименова. — Что-то вы бледный какой-то. Голова, что ли, заболела?
— Да нет, физически все в порядке, — улыбнулся Мартин. — Просто… муторно как-то на душе.
— Это у нас у всех в последнее время, — покачала головой Марфа. — Быстрее бы Монюшка с Пашенькой домой вернулись, и Венцеслав Тадеушевич тоже!
— Вернутся, обязательно вернутся, — твердо произнес Мартин.
Он хотел добавить что-то еще, но ему помешала трель его мобильного телефона. Мартин посмотрел на дисплей и встревоженно нахмурился:
— Это Ловецкий! Неужели с Климко что-то не так? — он торопливо нажал кнопку ответа: — Да, слушаю! Что с Игорем Дмитриевичем?! Что? С кем? Ах, с ним… Ну да, есть такое, забыли в суматохе… Как он? Буянит? Кричит? Даже так? Ну хорошо, мы его заберем, капельницы и уколы ему и домашний ветеринар делать сможет.
Он говорил что-то еще, а мне стало ужасно стыдно. Так стыдно, что даже уши полыхнули огнем, реально, словно по ним крапивой жахнули.
И не только по ушам не мешало бы врезать, а по филейной части, чтобы совесть разбудить!
Ну да, события последних суток можно отнести к обстоятельствам форс-мажора, но как можно было забыть об отважном и самоотверженном существе, едва не погибшем в поисках хозяина?!!
Ведь никто из нас даже не поинтересовался, как там дела у Карпухи, как прошла операция, жив ли он вообще?
Наверное,
— Сволочь я распоследняя, — от раскаяния даже слезы на глазах навернулись. — Как можно было?!
Я развернулась и решительно направилась к гаражу, где стояла моя белоснежная лошадка. Ключи должны висеть там же, на гвоздике. И бак вроде полный, я перед приездом сюда заправлялась. Так, а что с переноской? Хотя вряд ли Карпушка будет крутиться, полежит себе спокойненько на заднем сиденье…
Мои творческие планы были довольно бесцеремонно нарушены, меня схватили за руку и поинтересовались:
— И куда это ты направилась, бубня что-то себе под нос?
— За Карпушкой, куда же еще, — я попыталась отобрать свою руку у Мартина, но шансов у меня не было. Ни одного. — Его ведь забрать просят, я правильно поняла?
— Ну, не то чтобы просят, просто делятся возникшей проблемой — котейка сегодня более-менее оправился после операции и теперь не желает послушно лежать под капельницей, все время пытается уползти в сторону двери. За ним нужен постоянный присмотр, ведь это обычная клиника, не ветеринарная, и клеток-боксов там нет…
— Не надо мне ничего объяснять, я и так уже поняла, что отвратительная хозяйка, бездушная и неблагодарная!
— И поэтому ты ломанулась к машине, забыв о том, что тебе выезжать за пределы поместья категорически запрещено? Одна уже поехала с котом…
— Так ты Карпуху винишь в том, что случилось с Моникой?! — немедленно завелась я.
— Нет, но…
— Это Элеонора сдала дочь, а не кот! А меня вроде сдавать некому! Если только ты не стукнешь!
— Ну вот, приплыли, — усмехнулся Мартин. — Спасибо тебе на добром слове!
— Руку пусти!
— Извини, Варя, но никуда ты не поедешь. Я сейчас съезжу за котом и привезу его сюда. Заодно и персонального ветеринара для него захватим.
— Нет! Я поеду с тобой!
— Варя, не глупи. Ты теперь — единственная оставшаяся свидетельница обвинения в деле Гизмо, и…
— И ничего не единственная! Дворкин скоро Монику вернет!
— Если адрес, указанный в эсэмэске, не окажется ловушкой.
— Глупости! Зачем устраивать ловушку на Дворкина? Он никакой роли в судебном процессе не играет, как секьюрити — не особо преуспел…
— Не говори так, — тихо произнесла Марфа. — Саша не виноват.
— Извините… — черт, на моих ушах сегодня вполне можно жарить яичницу. — Я в том смысле, что… Короче, никакая это не ловушка, а реальное сообщение от Павла!
— А почему он тогда не указал точного местонахождения убежища рептилий?
— Да потому же, почему и в записке не написал! Не знает точных координат, он же там, под землей! А там вряд ли есть улицы и номера домов! И хватит болтать, отпусти меня! Там Карпуха мучается, а ты…