Танцующая среди ветров. Счастье
Шрифт:
— Ненавижу, твари бездушные. Что вам нужно?
— Я уже сказал, — проигнорировал мой выпад Анхарт. — Отдай по собственному желанию камень, и твою летающую ящерицу отпустят.
— Я не верю тебе.
— И что? У тебя есть варианты? Хотя есть: можешь посмотреть, как он отправится к прародителям. Хочешь?
Внутри меня шла чудовищная борьба. Поддаться порыву и сделать так, как просит демон или… Что "или" я не знала, но понимала: получив свое, они развеют нас в пыль. А если и нет, то об этом позаботится последующий конец света. Глядя на то, как Шанти все чаще теряет равновесие, я сдалась
— Забирай, — прорычала с ненавистью.
— Ну и стоило выделываться? — Анхарт забрал камень.
Вокруг нас снова взметнулась стена огня, отрезая от происходящего. Вот теперь я закричала, а синеглазый демон лишь рассмеялся. Меня захлестнуло отчаяние, и я ударила, вплетая в силы всю злость и всю боль. Заклинание скользнуло краем, задев демона, но не причинив особого вреда. Он вовремя успел закрыться щитом. Зато я в ответ получила такую волну, что отлетела на другой конец пентаграммы. В глазах потемнело, голова гудела, а во рту появился привкус крови. Попыталась встать, упрямо царапая грязь под ногами, получалось плохо, конечности не слушались. Когда отдышалась и проморгалась, заметила, что мы уже не одни.
— …сама виновата, — разобрала раздраженный голос Анхарта.
— Заткнись и займись делом, — а вот этот голос заставил встрепенуться.
Я поднялась и, прихрамывая, подковыляла к Фенриру. Обхватила его за непривычную на ощупь броню, уткнулась носом куда-то в район живота.
— Пожалуйста, помоги ему. Нам всем помоги. Фенрир, что происходит?
Меня отодвинули и встряхнули.
— Алиса, с чего ты решила, что я с вами? — глухо и зло произнес Фенрир.
До меня доходило медленно, слишком. Я не верила. Должно быть, он шутит, как всегда издевается надо мной.
— Где остальные? Где Дант и Лили? Почему никто не позовет Лиса?
Жесткая усмешка исказила губы асурендра. Теперь в его словах угадывалось веселье. Очень-очень ядовитое веселье:
— Они здесь, милая. Не могу сказать, что особо успешно, но вполне ощутимо мешают отцу осуществить его планы. Что касается Иллюзора… Он наблюдает, но не может вмешаться. Сейчас он даже тебе помочь не может, ибо ты таки влезла в расставленные сети и теперь тоже влияешь на равновесные силы.
Он повернулся к Анхарту и прикрикнул:
— Ну, чего возишься?
— Где упырев Хранитель? Я не всесилен, — огрызнулся тот.
— Его труп тебе сейчас вряд ли поможет, даже если вспомнишь курс некромантии. Ящеры не идиоты оставлять его нам в помощь. Эта милая девочка любезно сдала его с потрохами. Или забыл?
— Мне не хватит сил для сдвига полюсов.
— Заканчивай подготовительную часть, остальное сделает отец.
Высшие Силы, ведь все мне твердили, что нельзя верить демонам. Нельзя видеть в Фенрире свет. Его там попросту нет. Я села на землю и обхватила колени руками — такая пустота внутри. Лучше бы мне позволили раствориться в Источнике.
— Милая, не все так паршиво, что ты. Хочешь, возьму тебя под свое покровительство? Посмотришь на рассвет новой эпохи. Говорят, люди со временем ко всему привыкают. Вот и ты адаптируешься, а там, глядишь, даже понравится. Серьезно, это будет интересно. Я же помню: в тебе живет неуемный исследовательский азарт.
Покачала
— Нет.
— Так и думал. Что ж, твое дело.
Я поднялась и подошла к Фенриру вплотную, поманила, чтобы он наклонился. От близости страшных глаз и обжигающего дыхания стало жутко, но я уверенно прошептала:
— Нет — значит, я тебе не верю, слышишь? Ни единому твоему слову.
Он поднял меня вверх, склонил голову, внимательно изучая. Я повторила:
— Понимай как хочешь. Но с того разговора в таверне бледного вампира ничего не изменилось. Хотя нет, изменилось, но… м-м-милый, совсем не так, как тебе хотелось бы. Слишком много ты вложил в меня своего. Я. Тебе. Не верю.
Меня молча поставили на землю.
— Дура ты, Алиска. Я ведь тебе уже говорил.
Кивнула, внутренне соглашаясь с таким определением.
— Тебя целенаправленно сюда притащили, не оставив особого выбора, сузив время до крошечного интервала.
— Одного не пойму: если я нужна была живой, зачем столь радикальные меры?
— Думаешь, кто-то сомневался, что тебя вытащат? Всего-то и надо было аккуратно сыграть на вашей разрозненности, а дальше все предсказуемо. И при каких бы еще обстоятельствах проснулась память дремлющего в тебе сильфида?
— Может, мне еще скайларам и вам заодно спасибо сказать?
Фенрир пожал плечом.
— Занятная ты, жаль, я слишком поздно разгадал.
— Зачем вам папино наследие, разве мало силы в любом другом Хранителе?
Разговором я заглушала нарастающую внутри панику: так страшно за Шанти.
— В том-то и дело, что любая не подойдет. Для удара в уязвимое место связки миров нужна огромная мощь, и дар универсала, несколько веков аккумулирующий силы Источника — это тот ключ, который точно откроет дверь к слиянию Триквестра.
— Готово, — возвестил Анхарт.
Мы одновременно с Фенриром повернули к нему головы. Асурендр махнул рукой, пламя снова опало. Эрданур мельком глянул в нашу сторону и торжествующе улыбнулся. Мое сердце зашлось в предчувствии страшного. Встретившись взглядом с любимым, я не сразу поняла, отчего он издал отчаянный рык и метнулся навстречу, наплевав на меры предосторожности. Лишь когда Темный лорд, пользуясь ситуацией, послал в его сторону заклинание, одновременно с оглушительным падением дракона до меня дошло: позади стоит Фенрир и сжимает мое плечо. Мой крик потонул в реве огня, который выпустил Шанти в сторону демонов.
Я рванула к нему, наплевав на обжигающий жар, исходящий от края пентаграммы. Мне было все равно, и испытание огнем я уже проходила. Если в душе и теплилась надежда, то почти сразу же перекрывший все остальные звуки надсадный, полный тоски и боли рык вдребезги разбил даже призрачную веру в чудо. Стального цвета дракон грозовой тучей спускался к нам — Шаэрриан Стэн Акатоши. Рядом с ним алой искрой падал еще один дракон. Почему-то я не сомневалась, что это его пара — Антара. Сейчас величественная драконица больше походила на подбитую птицу. Следом за их криком меня накрыло отдачей чувств Шанти. Наверное, все это время ловушка гасила нашу связь, но теперь эмоции лавиной сметали преграды — настолько сильными они стали.