Танцующая среди ветров. Счастье
Шрифт:
Я послушно последовала за ней, дивясь, насколько свободно она чувствует себя в чужом особняке.
— Давно ты здесь?
Мама отчего-то смутилась.
— Недели полторы, может, чуть меньше.
— Как вообще это случилось? До сих пор слабо верится, что я не сплю.
Она погрустнела, губы искривились в попытке удержать лицо бесстрастным. Мама глубоко вздохнула, словно набираясь смелости перед непосильным действием, прикрыла глаза.
— Алис… нашего дома больше нет.
— Что?
Ушам не верю, как же так? Почему? Сколько еще несчастий решили обрушить на нас Высшие
Мы пришли к темной дубовой двери, мама взялась за ручку и поманила внутрь.
— Чуть больше недели назад в Латиуме произошло землетрясение, город разрушен, там мало что уцелело.
Не в силах больше стоять, я опустилась на край кровати, прижалась лбом к прохладной стойке балдахина.
— Это было ужасно: паника, крики, много жертв. Когда почва под ногами начала сотрясаться, а затем пошла трещинами, народ просто не понимал, что происходит и как спастись.
— Но у нас никогда ничего подобного и не случалось, — прошептала я.
— Поэтому ниоры и потеряли столько времени в самом начале. Я работала в мастерской, когда почувствовала первые толчки, очень удивилась. Побежала в дом Гвен, мы что-то с ней собирали, бестолково суетились, не зная, как правильно поступить и что делать, а между тем становилось только хуже. Я оставила ее и помчалась в лавку к Заку, его не оказалось на месте, когда же вернулась, — мама всхлипнула и закрыла руками лицо, — от их дома ничего не осталось. Гвен… она погибла. — Мамин голос задрожал сильнее.
Я скинула оцепенение, поднялась и обняла ее. Рано я расслабилась, еще ничего не кончено. Тетушка Гвен… добрая, милая тетушка. Нет, нельзя о ней думать, иначе тоже разрыдаюсь, а кому-то из нас нужно сохранять самообладание. Мозг никак не хотел принять то, что у нас теперь нет дома, ничего нет. Подуспокоившись, мама продолжила:
— Не знаю, как пережила те сутки, наверное, мне просто повезло. Город погрузился в хаос, кругом крики, пыль, покалеченные и перепуганные жители. Плотина рухнула. Вода затопила улицы, но потом вся исчезла в огромном зияющем провале — он образовался на месте озера. Из него поднимался пар, а ниоры, кто пытался еще чем-то помогать жителям, после этого потеряли последнюю силу. Знаешь, — она перешла на шепот, — я тогда вспомнила слова твоего друга о залежах ланталловой руды под озером. Как думаешь, это может быть связано?
Я потерла щеки, взъерошила челку, больно ущипнула себя за руку, пытаясь справиться с лихорадочно скачущими мыслями.
— Не знаю, может быть… Спасибо Высшим, ты цела. Но как ты очутилась здесь?
— Примерно через сутки после начала этого кошмара из столицы прибыли ниоры. Они начали спешную эвакуацию жителей, принимали какие-то меры. Я к тому времени уже плохо воспринимала действительность — все смешалось в одну бесконечную череду страха и безысходности. Меня нашел молодой парень в перепачканной рясе и представился Альтамусом Форт Абигайлом, твоим учителем. Обещал помочь, забрал сюда, в дом лорда Гарнета, исцелил мои ушибы и ссадины, велел дожидаться тебя и ушел.
Альт — мой самый необычный в мире учитель и наставник, завернутый, как луковица, в бесчисленное количество слоев, и каждый раз открывающийся новой, доселе неизвестной гранью. Смогу ли я когда-нибудь
Тихий голос вывел из задумчивости:
— Он странный немного, но видно, что хороший человек. Алис, я рада, что тебя окружают подобные личности. И семья лорда Андраша радушно приняла меня, — она снова смутилась, но тут же взяла себя в руки. — Те… хм, существа, которые тебя сопровождали, ты про них говорила, когда рассказывала о друзьях из смежных миров?
— Да, мам. Теперь ты видела всех. Ребята тоже отличаются своеобразным поведением, постарайся общаться с ними с поправкой на происхождение. Демоны… э-э-э, — задумалась, продолжать ли, видя, как она побледнела, но решилась закончить: — и драконы во вторых ипостасях. — Все же об их знатном положении уточнять не стала, хватит и этого для начала.
— М-м-м, с этим нужно свыкнуться, — после долгой паузы произнесла мама.
— Да, и раз уж разговор зашел о драконах… Что ты знаешь о Верхнем Мире?
— Не больше, чем обычный житель Империи, — настороженно ответила она, — то есть практически ничего. Их мир от нас закрыт, драконы намеренно не заводят связей.
Мама напряглась, и по тому, как нервно вцепилась в край своего платья, я сделала вывод, что эта тема имеет для нее особое значение.
— Почему ты так разволновалась?
Мама протяжно вздохнула, но ответила:
— Твой отец отчего-то очень сильно не любил драконов, любые упоминания о них, даже самые незначительные, мгновенно меняли его настроение: он мрачнел и замыкался. Наверное, на то были причины.
Для меня ее слова стали откровением. Неужели когда-то папа тоже общался с этим гордым народом? Подобное казалось сказочным вымыслом: где и как он мог повстречать дракона? Однако если все так, то, зная отношение жителей Небесной Долины к людям, неудивительно, что Фредерик Дэйл не испытывал симпатии к ящерам. Ах, папочка, как рано ты от нас ушел, как многого не успел мне рассказать. Интуиция подсказывала: в прошлом отца скрывалось много секретов. Не зря его жизнь всегда окутывал полог таинственности: он сторонился людей, предпочитал не пользоваться магией, хоть и был ниором, пусть и очень слабым.
Папа часто рассказывал мне волшебные истории, которые я считала выдумкой, а сейчас всерьез задумалась, настолько ли они были вымышлены? Чем больше я узнавала о мире вокруг, о триквестре, тем ярче сияли старые полустертые воспоминания из детства. Он знал очень много о том, о чем простому имперцу просто неоткуда узнать. Взять хотя бы мое имя, Алистерия — цветок, произрастающий только в землях эльфийского народа. Эльфы не любят чужаков, а папины истории о волшебных человечках, живущих в гармонии с природой, обладающих обостренным чувством справедливости, наводили на мысли, что он мог жить среди них. Да, тогда маленькая девочка не придавала значения сказкам, увлеченная красивым сюжетом, а теперь я уже не знала, где вымысел переплелся с реальностью. О крылатых людях папа тоже рассказывал и о духах стихий. Высшие, почему я начала вспоминать это только сейчас? Почему до этого времени следы прошлого были скрыты, словно пеленой? И что за необъяснимый интерес Темного лорда к моему детству?