Танцующий горностай
Шрифт:
– Голова сохранилась неплохо, – сказала Соренко. – Череп целый, ткани тоже… узнаваемы. Наши попытаются воссоздать на основе этого прижизненное изображение. Тебе пришлют, когда будет готово.
– Насколько оно будет точным?
– Как фоторобот примерно. На паспортное фото не рассчитывай.
Ян предпочел остаться в стороне, не подходить к останкам вплотную и уж точно не касаться. Александра решила иначе. Она остановилась у стола, наклонилась над телом, восстановленным из бетонных осколков. Ян не представлял, что она надеется там увидеть, но не торопил.
Когда
– Почти жалею о том, что не курю, – поежилась Александра, когда они оказались на улице. – Вот еще, хотела спросить… Как удалось определить, что он умер в июле – прямо с точностью до месяца?
– С точностью до месяца по телу нельзя, – отозвалась Соренко. – По телу можно только то, что примерно год назад. Дальше наши криминалисты расстарались.
– А они как сумели? – удивился Ян.
– Ну, не сами, конечно, а посредством правильной мотивации.
– Твоей, что ли?
– Представь себе. Это из вас я никак людей не слеплю, на остальных влияю. Не знаю, что ты там удумал, но я слежу за новыми подходами. Есть у меня подписка на пару журналов… Знаете вы, что такое научные журналы?
– Как наши комиксы, только много буковок и без картинок, – послушно отозвалась Александра.
– Ну вот. Короче, если там обнаруживается что-нибудь интересное, я беру черенок от швабры и гоняю наших криминалистов до тех пор, пока они это не освоят.
– Потрясающее сочетание инноваций и традиций, – оценил Ян.
– Когда понадобилось определить дату смерти пацаненка поточнее, я вспомнила статью о том, что с недавних пор открыта международная база пыльцы. А пыльца, чтобы вы знали, сохраняется не только непосредственно в носу, но и на костях. Даже у окаменевших жителей Помпеи удалось пыльцу из носа извлечь, представляете?
– Может, перейдем к тому моменту, когда ты взяла черенок от швабры? – предложила Александра.
– Я сейчас возьму его еще раз, если кое-кто не перестанет перебивать старших! Так вот, опуская подробности, которые вы все равно не усвоите, скажу: пыльца таки помогла. Мальчик умер в июле, а незадолго до смерти он бывал в месте, где много садовых цветов.
– Может, ты и место подскажешь? – без особой надежды спросил Ян.
– Может, за тебя и остальную работу выполнить? Нет, цветы там были самые обычные, ничего такого, что тебе бы адрес с кодом от подъезда подсказало. Я вам и так много дала, от этого и отталкивайтесь!
Она действительно подсказала много, тут спорить было сложно. С таким уже можно работать – как минимум определить, в какие сроки искать этого мальчика среди детей, пропавших без вести. Примерный портрет поможет сузить список кандидатов, ну а потом сведения об операции тоже пригодятся. Похоже, лечили ребенка в полноценной клинике, а не у шамана под кустом, так что все данные должны были сохраниться. Но это если он из Москвы или хотя бы из России… а если нет?
– Все это бред какой-то, – объявила Александра. – Я бы решила, что его пытались убить при первом
– Ты намеренно запутываешь все еще больше?
– Это я так психую.
– Да я уже понял. Отложи, будь любезна, истерику в пакетик до лучших времен. Посмотрим, что нам даст портрет.
Ждать пришлось даже меньше, чем предполагал Ян: портрет они получили уже этим вечером.
Изображение было рисованным, скорее всего, неточным. И все равно в памяти оно невольно наслаивалось на искаженное смертью личико мумии, и от этого становилось не по себе. Мертвый мальчик напоминал непонятного зверька. Живой смотрел на мир огромными карими глазами – два омута на бледном треугольном лице. Тонкие черты, черные волосы, печаль, которой наверняка не было – и которую предпочел дорисовать художник, он ведь тоже все знал. А может, она просто чудилась, сложно сказать.
Портрет использовали для запуска программы распознавания лиц. Ян решил не ограничиваться теми, кто официально был объявлен пропавшими без вести – исчезновение мальчика вполне могли скрыть, Александра не зря об этом спросила. Программе предстояло искать похожих детей в социальных сетях, это показалось самым надежным.
И это же отняло куда больше времени, чем сканирование ограниченной базы данных. Результат был готов лишь к следующему утру – но определенно того стоил. Потому что помимо детей с жизнерадостных снимков, переполнявших социальные сети, программа обнаружила очень похожего мальчика и среди криминальных новостей.
Глава 3
Александра так никому ничего и не сказала – ни Пашке с Ниной, ни Андрею, ни даже Яну. Хотя должна была. Каждый из них имел право знать, и она это понимала, а поднять тему, которой никто не ожидал, все не решалась. Это оказалось куда сложнее, чем преследовать преступников в безлюдных лесах.
Одной из причин стало то, что она знала реакцию родных заранее. Стоило ей только заговорить о возвращении в Австралию, и они лишь засмеялись бы. Им показалось бы, что это шутка, что после всего случившегося невозможно рассматривать такой вариант всерьез. И под звуки их смеха Александра потеряла бы последнее желание объяснять, почему ей все-таки нужно вернуться.
Там, далеко за океаном, был ее дом – заново построенный на руинах прошлой жизни. Там ее ожидала блестящая карьера, о которой здесь не приходилось даже мечтать. Пока ей позволяли играть в стажерку, но, если бы она решила полноценно перевестись, никто бы ей не разрешил. В лучшем случае заставили бы проходить дополнительное обучение, в худшем – просто отказали бы. И с Гайей точно работать не позволили бы. Получается, все труды Эрика, обучавшего ее, оказались бы напрасными? Он ведь так гордился ею, она ему так много обещала… Александре казалось, что, отказываясь от работы в Австралии, она его подводит. Она уже отца подвела… Сколько можно разочаровывать мертвецов?