Танцы минус

Стрельникова Александра

Глава 11

Прихожу в себя и тут же осознаю, что дело мое — швах. Руки связаны за спиной, во рту кляп. А сама я валяюсь в багажнике движущегося автомобиля.

Ну почему все так? Почему, чем дальше я продвигаюсь в этом чертовом расследовании, тем больнее мне становится?! Почему на этот раз это должен быть именно Иван?! Чудный, веселый, смешной, бесконечно талантливый Иван Яблонский, в участие которого в наркоторговле я отказывалась верить до последнего, к которому привязалась всей душой, который совсем недавно сказал мне, что я могла бы согреть ему душу?.. Что это он уколол мне, чтобы вырубить? И куда теперь везет? Скорее

всего в ближайший густой лесок, чтобы окончательно отучить проявлять ненужное любопытство.

Осторожно двигаю ногой по днищу багажника. Уже что-то. Нож, закрепленный на моей голени, не нашли. Да что от него толку, если добраться до него быстро не получится? Если бы меня оставили где-нибудь без наблюдения хотя бы минут на пять…

Прислушиваюсь. В машине — двое. Знаю обоих. Яблонский и… И все-таки дядя Ерлан. Больно вдвойне. Яблонский зло отчитывает Ерлана, тот огрызается резко и гневно. Смысл понятен — Яблонский упрекает Ерлана в том, что тот сначала стал снабжать наркотиками моего отца и поставил тем под угрозу весь бизнес. А теперь вот еще и я нарисовалась… Что будут делать со мной не обсуждают. Видимо, все решено. На ухабе бьюсь головой о что-то твердое, изворачиваюсь, чтобы посмотреть. Ну да. Лопата… И правда все решено.

Приподнимаюсь, чтобы осмотреться. Задние сиденья — единым диваном. Ничего не видно. Но это значит, что и им не видно меня. Рискнуть? Шанс у меня будет только один. И нож тоже один. Лишусь его — лишусь и жизни. Яблонский не знает, на что я способна, зато Ерлану все про меня известно прекрасно… Значит, рассчитывать на то, что меня в очередной раз «не воспримут всерьез», глупо.

Решаюсь. Мотор ревет, подвеска стонет на ухабах, сами они переругиваются, да еще и радио что-то развеселое бормочет. Есть шанс, что мою возню не услышат. Стараясь действовать максимально осторожно, протаскиваю связанные руки под задницей и под пятками. Задираю штанину и вытаскиваю из ножен свое единственное оружие. Острый, зараза. Пока неловко орудую, чтобы разрезать веревки, несколько раз раню сама себя. Все. Руки свободны. С отвращением выдираю изо рта кляп. Как же приятно вздохнуть полной грудью!

Осматриваю дверь багажника. Жаль. Изнутри не открывается. А то можно было бы выпрыгнуть на ходу и дать деру… Что ж… Тогда придется действовать иначе. Снова засовываю в рот кляп, прячу срезанные веревки, ложусь на бок лицом к двери багажника, заведя руки за спину так, словно они у меня по-прежнему связаны, и жду, сжимая в потной от страха ладони сделанный мне когда-то папой нож…

Кто придет, чтобы вытащить меня из багажника? Ерлан, на коленях которого я играла в детстве? Или Иван, которого я, наверно, действительно могла бы со временем полюбить?..

Машина останавливается. Прикрываю глаза. Они должны поверить в то, что я по-прежнему без сознания, что я все еще совершенно не опасна. Слышу, как открывается багажник. Как же нестерпимо хочется открыть глаза! Как же страшно ждать вслепую! Чья-то рука трясет меня за плечо. Мотаюсь безвольно, даже стукаюсь головой о все ту же лопату. Кажется, удалось. Кажется, обманула.

— В отключке.

Это Ерлан. Стоит совсем рядом, рука все еще на моем плече. Значит, это его мне придется…

Внутренне собираюсь, распахиваю глаза и одновременно выбрасываю вперед руку с зажатым в ней ножом. Остро отточенное моим заботливым папой лезвие как в масло погружается в его мягкий, ничем не защищенный живот. Вижу в его глазах изумление, потом волну боли, а затем взгляд его начинает «плыть»… Выдергиваю нож, с силой отпихиваю тело Ерлана от себя и сразу же

вижу Яблонского. Он тоже рядом. Не промахнусь. Не могу я промахнуться, не должна. Лезвие ласточкой слетает с моих пальцев. Не хочу его убивать. Не смогу жить с такой тяжестью на совести. А потому мечу ему в плечо. Вот только попадаю лишь в руку…

Не жду, пока он придет в себя от неожиданности и кинется на меня. Как могу быстро выбираюсь из багажника, выдергиваю кляп и опрометью кидаюсь в ближайшие кусты. Благо их вокруг — полным полно. И куда они меня завезли? Валдайские леса — это вам не Подмосковье, где кажется, что забрался в самые дебри и вдруг слышишь неподалеку шум газонокосилки или просто натыкаешься на забор очередного коттеджного поселка.

Бегу, продираясь через подлесок. Внезапно подворачиваю ногу, теряю равновесие и лечу куда-то вниз. Только когда вижу перед собой замшелые бревна, подпирающие грунт, понимаю куда свалилась. Окоп. Эхо войны. В здешних лесах окопов, землянок и полу-обрушенных блиндажей полным полно. Пытаюсь встать и тут же болезненно охаю. К счастью, не спина. Всего лишь лодыжка. Но если это вывих, то с такой ногой я все равно далеко не убегу. Плохо. Очень плохо.

Уже слышу, как Иван ломится через кусты следом за мной. Теперь одна надежда на то, что мне удастся спрятаться, и он меня просто не найдет. Ужом ползу по дну окопа. Хоть в этом повезло — длинный он и извилистый. И заканчивается на мое счастье не простым тупиком, а как раз таки блиндажом. Даже несколько бревен, которые некогда служили ему крышей, сохранились. Видно, туристов тут не бывает, и горожане с шашлыками сюда не добираются, а то бы уже пожгли… Забираюсь как можно глубже и замираю, стараясь не двигаться и даже не дышать.

Оказывается, прислушиваться к близким шагам убийцы так же страшно, как лежать с закрытыми глазами, ожидая его прикосновения. Сердце колотится где-то в самом горле. По лицу струйками течет пот. Шаги Ивана замирают неподалеку. Наверно, стоит, прислушивается и осматривается.

— Ма-а-аш! Машка! Выходи. Все кончено! Не бойся! Маш, я свой. Слышишь? Я тебе не причиню вреда!

Как же, поверила! Нашел дуру! Молчу, таюсь как могу. Совсем близкий шорох. Мне на голову и за шиворот начинает сыпаться труха. Неужели стоит прямо надо мной?.. Если пойдет вдоль окопа и надумает обернуться, то увидит меня сразу… Что ж за везенье такое?! Ну почему бы ему не начать искать меня в каком-нибудь другом месте? Лес-то большой!

Опять шорох. Уходит? Обнаруживаю, что все это время неосознанно задерживала дыхание. Фуф! Заставляю себя сидеть и не шевелиться еще долго. Даже после того, как слышу, что в стороне завелся двигатель. Только когда звук его стихает вдалеке, разрешаю себе выбраться из своего укрытия.

Плохо. Идти совсем не могу. Нога начинает распухать и рвет болью. Телефон! Может, набрать 112? Хватаюсь за карман куртки. Как же! Наверно, первое, что они сделали, это избавили меня от ненужного по их мнению гаджета.

Нахожу себе палку, благо в лесу с этим делом проблем нет совсем. Потихоньку иду к тому месту, где, как мне кажется, стоял автомобиль Яблонского. Надеюсь, что там хоть какая-нибудь да дорога, по которой я смогу рано или поздно выбраться к людям. Но так ничего и не нахожу. Зато через какое-то время обнаруживаю, что стою как раз над тем самым блиндажом, в котором пряталась незадолго до этого. Счастье, что не свалилась в него — здесь глубина окопа приличная. Значит, кружила… Ничего удивительного. Я человек сугубо городской. Всяким там лесным приметам и ориентированию на пересеченной местности не обучена.