Танцы на быках
Шрифт:
Прибыв на место, слуги распрягли коней, а девушки затеяли игры в догонялки, прятки и жмурки. Те, кто предпочитал занятия поспокойнее, уселись в тени с вышиванием и лютнями. На правах хозяйки праздника, Бранвен, переходила от одной группки к другой, приветствовала гостей, справлялась об их здоровье и здоровье родных, делала замечания о погоде, удачном наряде или прическе. Эфриэл таскался следом и изнемогал от слащавости.
– У меня такое чувство, будто я ем патоку пополам с медом, - брюзжал он.
– У тебя морщины не появятся? Ты улыбаешься широко, как лягушка. Что? У кого чудесное платье? Вот у этой барсучихи? Да на нее что ни надень, все идет,
К концу обмена любезностями Бранвен была вымотана до донышка души. Выбрав момент, она попросила Тигришу заменить ее, если кому-то из дам что-то понадобится - кушать, пить или расположиться на пледах, подремать час или два на вольном воздухе, а сама утащила Эфриэла в ближайший лесок, удостоверившись, что никто не обратил внимания на ее исчезновение.
Сначала она хотела отругать его, напомнить о хороших манерах и о своих обязанностях. Да, об обязанностях, если кое-кто никогда в жизни не был ни за что в ответе и не понимает, как должна вести себя хозяйка, чтобы гости были довольны. Но у сида был такой вид, что резкие слова не сорвались с ее языка.
– Я понимаю, тебе все это скучно, - начала она, - но и ты пойми, это важно для меня. Ты здесь - всего лишь фантом, а я живу по-настоящему. Это мои подруги, и я дорожу их добрым отношением. Пусть они не так красивы, как жители твоей страны, но у многих - доброе сердце. И толстушку Мод я предпочту Делме, которая куда как хороша. Тебе нужно лишь немного потерпеть, они уедут через два дня.
Эфриэл фыркнул и отвернулся, скрестив руки на груди. Бранвен положила ладонь ему на плечо, ощущая твердость мускулов и гладкость кожи, как теплую поверхность отполированного дуба.
– В твоей жизни было много удивительного, - продолжила она, - ты бывал в разных странах, знал сотни, если не тысячи людей. И праздники в твоей жизни были не чета нашим, скромным. Но для меня это - событие. Скоро я выйду замуж, буду заботиться о муже, родятся дети, пройдет какой-нибудь десяток лет - я постарею и уже не смогу беззаботно скакать по лугу под звуки вьели.[1] Прояви понимание и уважай мои желания.
– Ты заговорила, как клирик, - Эфриэл метнул на Бранвен острый взгляд.
– Что насчет моих желаний?
– Ах, мы уже говорили об этом!
Сид только вздохнул и снова отвернулся.
Треск валежника где-то совсем рядом заставил обоих вздрогнуть от неожиданности. Из-за деревьев показалась Киарана, держа свернутый плед.
– Я подумала, что ты устала и хочешь отдохнуть, - сказала она, - поэтому принесла плед. В лесу всегда сыро и холодно, не простудись перед свадьбой, пожалуйста.
– Спасибо, дорогая моя, - Бранвен с благодарностью приняла плед и поцеловала Киарану в розовую щечку.
– Как хорошо, что у меня есть сестра, которая обо всем подумает. Я с удовольствием подремлю полчаса здесь, под ясенем. Приглядишь, чтобы меня никто не побеспокоил?
– Не тревожься и отдыхай в удовольствие, я никому не позволю подойти к тебе. Только спи под ясенем, а не под бузиной, - Киарана указала на дерево, стоявшее неподалеку. Ветви с багряной листвой и гроздьями черных блестящих ягод клонились до самой земли, создавая уютный шатер и словно приглашая расположить под их сенью.
– Хоть сейчас бузина и не цветет, но не надо шутить с маленьким народцем. Уснешь здесь, и они утащат тебя в свой мир.
Бранвен заверила сестру, что даже близко не подойдет к колдовскому дереву. Киарана кивнула и ушла, срывая по пути желтые цветы утесника, цветущего до первого снега.
Бранвен и Эфриэл проводили
– Я испугалась, что она могла меня услышать, - призналась Бранвен.
– Меня и так уже половина Роренброка считает буйнопомешанной. Если еще матушка узнает, что я разговариваю с березками...
Она расстелила плед и села, подтянув колени к груди, поглядывая на Эфриэла снизу вверх.
– Садись, я ведь знаю, что тебе не хочется возвращаться туда.
Эфриэл сел рядом с ней.
– После того, как ты пристыдила меня, не хочу, чтобы ты просидела здесь со мной весь праздник, - сказал он сквозь зубы.
– Вернемся. Зря говоришь, что я ничего не понимаю. У меня девять сестер, шесть уже замужем, и не у всех супружеская жизнь сложилась удачно.
– Девять сестер!
– Бранвен всплеснула руками и расхохоталась.
– А моя бедная матушка твердит, что с нами пятерыми она сошла с ума.
- Девять сестер и еще двенадцать братьев.
– Значит, ты очень счастливый...
– Тебе так кажется.
– Расскажи о своем мире?
– попросила Бранвен, протягивая сиду яблоко, которым ее угостили гости из ленда Афаль, прославленного яблоневыми садами. Яблоко было желтое, с красными продольными полосами, ароматнее самых лучших благовоний.
– Кто ты там? Рыцарь или купец? Кто твои родители?
– Тебе это интересно?
– в свою очередь спросил Эфриэл. Он взял яблоко и перекатывал его с ладони на ладонь, как снежок, подставляя лицо солнечным лучам.
– Очень, - Бранвен подперла подбородок и мечтательно уставилась в небо.
– Всего месяц назад мое сердце замирало при мысли о путешествии в Аллемаду, и вдруг я встречаю существо из еще более дальней страны. Я и подумать не могла, что есть иные земли, кроме Эстландии, Норсдейла и южных королевств.
– Дитя, - вздохнул Эфриэл.
– Даже ваш мир не ограничивается этими маленькими паршивыми королевствами.
– Расскажи о своем мире?
– снова попросила Бранвен.
– Наверное, это чудесное королевство? Говорят, сиды живут в прекрасных дворцах и слушают такую сладкозвучную музыку, что простой человек впадает в сон, а яблони там одновременно цветут и плодоносят...
– Ну, почти правдиво говорят, - засмеялся Эфриэл, - если добавить, что дворцы наши находятся под землей, куда не заглядывает солнце, а яблони куют из золота и серебра придворные кузнецы.
– Ах, как удивительно!
– Что же удивительного? Простые драгоценные безделушки. Спору нет, выглядят они красиво, особенно когда на праздник разжигают костры, и их пламя играет тысячью бликов на золотых плодах и серебряных листьях... но они неживые. Яблоки в моем мире не пахнут, и их невозможно съесть, - он рассеянно усмехнулся, подбросив и поймав румяный плод, и крепко надкусил его.
– Раньше мы жили здесь, на этой земле, - он обвел взглядом лесную опушку, на которой они расположись. Мы заселяли эту землю задолго до вас. Но потом притащились вы - оголтелое кровожадное племя, плодящееся, как полевые мыши. Была война, мы проиграли. Наши жрецы открыли врата, через которые оставшиеся в живых смогли отступить в иной мир. Мы называем его Тир-нан-Бео - Страна счастливых мертвых, потому что там мы чудом избавились от смерти, к которой были приговорены людьми. Тот мир - не чета вашему. Вы ничем не заслужили богатств, которыми владеете - рек, лесов, плодородных пашен и лугов, и разрушаете всё, до чего дотрагиваетесь. Мы же создали свой мир сами и бережем его, каждую частичку, каждый листок и каплю.