Танцы на быках

Сунгуров Артур

 - Конечно, миледи. Оставлю, миледи, - служанка кивнула, но выглядела озадаченной.

– Правильно решила насчет ужина, я ужасно голоден, - мужчина прихлопнул ладонями по ляжкам, глядя на поднос.
– Отошли девицу, чтобы не мешала.

Бранвен молча взяла с блюдечка печенье и откусила кусочек. Руки ее дрожали, как в лихорадке.

– Я принесу матрас и подушку, миледи, - сказала Ллинет.

– Нет, не уходи, - велела Бранвен, страшась остаться наедине со странным гостем.

– Но где же мне спать,

миледи? Не беспокойтесь, я вернусь быстро, вы спохватиться не успеете, что меня нет, - и служанка выскользнула за дверь, напевая песенку про кудрявую Кейтлин, ждущую моряка.

Бранвен откусила еще кусочек печенья, жуя его с преувеличенным усердием.

– Если не голодна, тогда я съем?
– спросил черноволосый и не дожидаясь ответа зачерпнул ложку овсянки с рыбными потрохами, откусил сразу половину фальшивого яйца из лососевой икры и зажевал все куском пшеничного хлеба.

– Для призрака ты удивительно прожорлив, - заметила Бранвен.

– Наверное, потому что я - не призрак, - ответил тот с набитым ртом.

– Кто же ты?
– очарование пропало, и теперь Бранвен взирала на мужчину без приязни. Яркое пламя, он даже пальцы облизывал! Никакой куртуазности!

Тарелки пустели на глазах, но трапеза была прервана появлением Ллинет, притащившей матрас и подушку. Она увидела полную чашку травяного настоя, о котором Бранвен совсем позабыла, и расстроилась:

– Как же так, миледи? Матильда сказала, непременно надо выпить. Это подарит вам крепкий и спокойный сон.

Бранвен подчинилась и допила успевший остыть напиток. Выплюнув попавший в рот листочек мяты, она обратилась к служанке с самым невинным видом:

– Никак не могу уснуть. Помассируй мне ноги, душечка?

– Слушаюсь, миледи, - и Ллинет всем своим дородным телом уселась на колени черноволосому, который вскочил с проклятиями, пройдя через служанку, как ветер через редкую ткань.

Ллинет поежилась:

– Сквозит где-то, миледи. Наверное, ставни рассохлись. Завтра позову плотника.

Она начала массировать ступни Бранвен, напевая вполголоса. Сейчас она пела песню про красавицу Мол-Меха - нежно-медовую, которая танцевала под боярышником и была похищена волшебным крылатым народцем.

– Ты это умышленно подстроила?
– возмущался тем временем мужчина.
– Решила поиздеваться?

Но Бранвен была слишком поражена увиденным, чтобы ответить, каковы были ее намерения. Зажав ладонью рот, она пыталась вернуть здравость мысли, и это ей никак не удавалось. Да еще черноволосый развратник крутился рядом, размахивая своим достоинством, как герольд жезлом на турнире - где уж тут обрести спокойствие?

– Ты все-таки призрак, - тихо сказала она, стуча зубами.

– Вам тоже холодно, миледи?
– Ллинет все еще зябко поводила плечами.
– Сквозняк, верно? Камин разжигать не станем, а вот жаровню я принесу.

Она

отправилась за жаровней, а Бранвен обратилась к видению, которое оказалось очень непонятным видением. Она сказала, стараясь смотреть в сторону:

– Прошу, отойди подальше, ты смущаешь меня. Я никогда не видела мужчин вот так... И мне не по себе.

– Подальше? Я не ослышался? - призрак недовольно скривился, но от кровати отошел и сел в кресло, забросив ноги на стол. Так его чресла не выставлялись напоказ, и если немного пофантазировать, можно было представить, что он вполне себе одет.

– Хорошо, что ты такой сговорчивый. А теперь - исчезни. Уходи туда, откуда пришел.

– Поверите ли, госпожа, только об этом и мечтаю.

– Так уходи!

– И мгновения бы не задержался. Но когда я тебя обнимаю, ты начинаешь реветь, как корова на сносях, и дерешься, как кухарка.

Бранвен вспылила:

– Потому что ты ведешь себя, как невежа из конюшни!

– Неправда, сначала я был до слащавости мил. И поучил плюху.

– Ты получил ее по делам своим! Зачем домогаешься меня, негодный?

Он посмотрел насмешливо:

– А как, по-твоему, я должен вернуться?

– Как?

– Ты и вправду глупа или притворяешься?
– спросил он без обиняков.

– Прекрати оскорбления!
– Бранвен стукнула кулаком по подушке. И куда только подевались ее манеры, которыми она так гордилась? Ей стало стыдно за собственную несдержанность. Но стыдно не перед гостем, а перед собой. Призвав себя к спокойствию, она несколько раз глубоко вздохнула и надменно осведомилась:

– Как твое имя, развратник?

Мужчина хмыкнул, но назвался:

– Эфриэл.

На древнем наречии это означало «Бычья сила», и подразумевалась вовсе не сила рук или ног. Бранвен снова покраснела, и готова была саму себя отхлестать по щекам. Никто не вгонял ее в краску чаще, чем этот невоспитанный мужлан.

– Тебя не могут так звать,- сказала она.
– Я требую, чтобы ты назвался по-настоящему.

– Послушай, красотка, что тебе не нравится в моем имени? Вот тебя зовут Бранвен, верно? И я тоже мог бы заявить, что это невозможно. Как маленькая глупая девственница может зваться «Благостное лоно»?

– Неправда!
– крикнула Бранвен, но тут же опомнилась и заговорила тише.
– Мое имя означает «Мудрая дева».

– Да ну, - ухмыльнулся Эфриэл.

– Кто ты такой? Откуда явился? И причем здесь призывающее заклинание?

– Ты же не разговариваешь с чудовищами, - поддразнил он.

– Ответишь или нет?

– Отвечу. Хочешь узнать, кто я? Я - сид. В вашем мире еще помнят о нас?

– Сид?
– Бранвен несколько секунд осознавала услышанное.
– Крошка со стрекозиными крылышками из детских сказок? Умнее ничего не придумал?