Танец для Феникса
Шрифт:
И тут же с трудом подавила смешок, так как заметила взгляд Ферис, устремленный как раз на вышеозначенную часть тела Алистера. Мой брат как раз стоял неподалеку от дивана, где расположились мы с Неблагой. Так что обзор открывался что надо.
А у Видара задница тоже ничего, вспомнилось невольно. Дальше вспомнилось совсем некультурное, которое я запила вином и постаралась больше пока не вытаскивать из подсознания.
В итоге, в свои покои я вернулась уже за полночь. Измученная, с гудевшей головой, но зато с готовым планом. Его оставалось обсудить с Видаром, но это завтра. Все завтра. Сейчас я лишь разделась и просто упала на кровать. Перед мысленным
«Это в твоих интересах, Ния. Богиня обеспокоена тем, что с тобой приосходит».
Поправочка. Уже произошло. Я уже не фейри, а неведомая зверушка, которую сотворили, чтобы одному огненному божеству было не так скучно коротать вечность. Хорошая перспектива.
И самое обидное, что обижаться на него оказалось сложным. Тут скорее внутри бурлил целый клубок эмоций. Порой он распирал грудь так сильно, что становилось тяжело дышать. Из-за него, несмотря на усталость, я все равно смогла уснуть лишь через час. И с утра могла только радоваться тому, что кошмары меня не беспокоили. Мне вообще ничего не снилось. Словно организм, зная, что предстоит нелегкий день, побеспокоился о полноценном отдыхе.
Глава 18
— Ния, даже не спорь со мной.
Голос Видара звучал настолько оскорбительно спокойно, что мне хотелось зарычать. Просто чтобы вывести его из себя. Содрать с лица эту снисходительно-равнодушную маску. Эх, с ним проще, когда мы ругаемся. Как в начале супружеской жизни.
— Ты хочешь загнать в задницу весь план?
Мы сидели на нашей кухне, ха прозрачным столом. Напротив друг друга. Чашка с кофе в руке сейчас казалась мне мечом, который так и хотелось обрушить на огненную голову. Рядом с Видаром невозможно было остаться спокойной. Ну просто нереально! Сейчас он сидел, облитый лучами утреннего солнца и сам казался лучом, ожившим по какой-то причине. Рыжие волосы, рассыпанные по мощным плечам, зеленые глаза, разлет бровей и твердая линия губ. Ну просто хоть хватай фотоаппарат и начинай делать фотосессию под названием «Властный мужчина за завтраком». И одежда как раз будет «в тему»: на Земле Феникс предпочитал деловой стиль или близкий к нему. Вот как сейчас, к примеру: простые светлые брюки и белоснежная рубашка с закатанными рукавами. В расстегнутом вороте покачивался прозрачный кулон, внутри которого бродили огненные искры.
На белом пятна от кофе будут смотреться просто замечательно.
— Ния, это вопрос твоей безопасности.
— Моей безопасности на данный момент угрожаешь только ты!
На столе между нами застыла ваза с шоколадными конфетами. Такие изготавливали на крохотной фабрике, вручную и стоили они безумно дорого. Только мне на них и смотреть не хотелось.
— Вопрос закрыт.
Видар поставил чашку и встал. Мягким шагом обошел стол, чтобы остановиться напротив меня. Причем так близко, что мне теперь, чтобы встать, пришлось бы отпихнуть его. Я невольно задрала голову, не смотреть же в район ширинки. Ладно хоть Видар догадался присесть на корточки, чтобы как следует впиться в меня взглядом. В глубине зеленых глаз бродили те же золотые искры, что и в кулоне.
— Никто моих людей не заметит, Ния. Я привык делать все идеально.
— Ну как тебе сказать…
Ага, удалось зацепить, судя по чуть нахмурившемся бровям.
— Замужество — это отдельный разговор.
— Понимаю, — вздохнула с фальшивым сочувствием, —
— Потому что мои ребята умеют приспосабливаться под любу ситуацию. Под любую. Они тебя доведут до портала, чтобы не было неприятностей.
Теперь пришла моя очередь хмуриться и сжимать уже остывшую чашку. Тот инцидент в университете мне аукнулся и очень хорошо. Точнее, совсем нехорошо. Во-первых, наш курс опять лишился преподавателя и обучение задерживалось, а впереди маячила сессия. Видар незадолго до нашего спора сообщил мне, что руководство университета недовольно шумихой, поднятой вокруг фейри. Особенно — вокруг меня. Многие студенты оказались напуганы и теперь шарахались от каждого фейри. Уже было две спонтанные демонстрации возле главного корпуса с требованиями убрать всех нас обратно в Авельхайм.
Ну и кто-то выложил в Интернет видео о том, как корчились девчонки после вспышки моей новой силы, показывали крупным планом обезображенное лицо Наты, которая рыдала на камеру и говорила, что «принцесса Теней» специально подставила ее парня после того, как тот ее отверг. Сочувствующих мне оказалось не так много, как Нате. До сих пор перед глазами мелькали строчки комментариев.
— Неприятности обеспечил мне ты, — рявкнула, отталкивая Видара.
Тот послушно дал мне подняться, при этом оставаясь рядом. Интересно, если я начну лупить кулаками по его груди это как-то помоет выбить комок злости из моей груди? Черт, он же правда виноват! Почему сразу не сказал: «Ния, ты теперь не фейри, и можешь не только лечить, но и калечить».
— Я уже признал, что это моя вина.
— Отлично! Почему ты с самого начала мне не сказал, на что я способна?!
— Извини, я собирался сказать вечером, в спокойной обстановке. Откуда мне было знать, что на тебя навесят наказание и попытаются….
Тут он осекся, так что договаривать пришлось мне. Уперев руки в бока и глядя на Видара бешеным взглядом:
— И попытаются изнасиловать, договаривай! Втроем! Снимая все на камеру! Потому что твоя бывшая решила отомстить мне! Не тебе, похотливому павиану, а мне! И после такого ты вдруг изображаешь заботливого мужа и пытаешься как-то оправдать себя. Не меня успокоить, а, блин, себя оправдать. Знаешь, что? Иди ты…
Договорить куда именно следовало отправляться Видару я не успела, хотя придумала исключительно интересный маршрут. Он, видимо, ощутил это, потому что просто сгреб меня в охапку и поцеловал. Даже пошевелиться не смогла, лишь плотно сжать губы… н несколько секунд. Пока под требовательными ласками не поддалась и не позволила рту приоткрыться, с легким стоном. Позволяя его губам и языку начать творить безумие.
— Отличный способ. — выдохнули жарко, — заткнуть женщину.
У меня перед глазами вспыхивали звездочки, они же пробуждались внутри, заставляя кровь закипать.
— Это нечестно.
— Просто ты не даешь мне объяснить и не хочешь меня слушать, Ния. Зато пока ты стоишь и приходишь в себя я с тобой поговорю.
Меня не отпустили, а продолжили прижимать к себе и рассказывать. Голос Видара лился сильной ровной рекой. А я стояла, прижимаясь щекой в его груди, слушала его слова и его сердце. Оно гулко отдавалось мне в районе щеки.
Главное помнить, что он тот еще коварный птиц, и за бесконечно долгую жизнь научился складывать слова в красивые предложения. Только вот одно дело повторять себе это, а другое — противостоять им.