Танец Грехов
Шрифт:
Однорукий ощутил, как утратил частичку себя.
— Не плачь, — сказал он себе, смахнув с щекиединственную слезу, — мужики не плачут.
Глава XXVIII. Чёрное сердце
Бушуй стоял над телом своего отца и по тощим щекам мальчишкиручьём шли слёзы.
— Он умер, да? — Мальчик дёрнул Ворона за чёрныйрукав и взглянул на него светлыми, блестящими от слёз лазуритовыми глазами. —Умер?
— Да, — кивнул Ворон и положил руку на плечо Бушуя,— он умер.
Луна, рассекая громады туч, взошла на свой сумрачныйпрестол. Тьма одеялом спустилась на лес и сгустилась вокруг пацанёнка и таинственногочеловека
— Нам нужно его похоронить… — помолчав немного,сказал маленький домовёнок, топнув ногой. — Он это заслужил.
— Боюсь, что это невозможно.
— Это ещё почему?! — Видно, что Бушуй держался какмог, лишь бы не разрыдаться. Его маленькое тельце дрожало, он тяжело дышал исжимал свои маленькие кулачки. Слёзы шли из голубых глаз, как вода с водопада,но Бушуй не позволял себе разрыдаться. Отец бы ему этого не простил. — Онзаслужил это! Мы должны собрать веток, подложить под него и… поджечь! Чтобыбоги забрали его в Правь, и он бы пировал в чертогах Владыки Молний… — Мальчиквсхлипнул и, опустив голову, поплёлся собирать разбросанные всюду ветки и раздербаненныеостатки частокола. С неба начинал пробрасывать лёгкий снег, а ветер нежнокружил снежинки в медленном танце.
— Остановись. — сказал Ворон голосом, который нетерпел возражений. Мальчик, испугавшись, выронил ветки и закрыл глазами лицо,начав всхлипывать всё громче и громче. Ворон ступил по снежному ковру и,подойдя к мальчишке, присел на одно колено. — Ты ведь умный мальчик, Бушуй,разве ты не понимаешь, что сюда скоро придут?
— Мы их убьём, — выпалил паренёк и топнул ногой, —как вон того однорукого придурка!
Ворон взглянул на сваленного с ног калеку.Беловолосый, весь в шрамах и ожогах, он лежал около алтарного камня, свесивголову на грудь. Когда Бушуй и Ворон показались из глубокой, тёмной чащи леса,этот мерзавец почти их заметил, но чары умелого охотника быстро свалилибеловолосого на землю, погрузив в долгий сон.
— Я его не убил, — сказал Ворон, взяв Бушуя закрохотную руку, — а всего лишь усыпил, заставив позабыть, что он нас когда-либовидел.
— Он ведь виноват в том, что отец… — Мальчиксглотнул и утёр идущие слёзы. — Так почему мы его не убьём? Ты ведь сильный,убей его! Убей!
Ворон одёрнул мальчишку за руку и тот мигомуспокоился.
«Видать, отец не научил тебя манерам, щенок, —подумал он про себя, — что же, придётся мне этим заняться».
— Скажи мне, мальчик, что будет, если я его убью? —Глаза, пристально следившие за лицом Бушуя сквозь костяную воронью маску,налились кроваво-красным.
— Мы… отомстим, отомстим за моего отца, — промямлилтонким голоском мальчик и потупил голову. — Око за око.
— Не он убил твоего отца. Помнишь ли ты чёрныйкинжал, которым должен был убить человека?
— Помню, — тряхнул копной чёрных волос Бушуй. Он нехотел вспоминать этот день, этот праздник в честь злого морозного богаКарачуна, ведь именно из-за его, Бушуя, слабости, на его друзей и родныхнапали. Они убили Вторака, а теперь и отца. И всё из-за него… — И что с того?
— Я вручил этот кинжал твоему отцу, — сказал Ворон,не отводя взгляд от испуганного мальчишки. В них горела смерть и жажда, — ведьэто была одна из немногих ваших реликвий. Бык всегда и везде носил этот кинжалс собой, ибо тот помогал ему в бою. А теперь скажи мне, Бушуй, видишь ли тыэтот кинжал у своего мёртвого отца или у того уродца возле камня?
Бушуй осмотрелся. Его
— Этого кинжала нет, — признал мальчик.
— Значит, его кто-то забрал, верно?
— Верно.
— А раз так, значит этот некто успел отсюдаускользнуть, забрав артефакт себе. Поверь мне, Бушуй, я знаю все звания Демоновиз Камня, но вот тот беловолосый кретин — это всего лишь пешка, не больше.
— Пешка? — не понял мальчуган и боль ненадолгоуступила любопытству.
— Очень незначительный и слабый человек. — пояснилВорон и, наконец, выпустил руку Бушуя из своей железной хватки. Мальчикоблегчённо выдохнул и попятился от человека в вороньей маске. — Как ты видишь,Бушуй, здесь была битва, кровавая и жестокая. В ней, не сомневаюсь, героически,погиб твой сильный отец и трёхглавый демон. — Ворон кивнул на брошенные возлечастокола головы демона первого порядка. «И как Когнос мог так позорнопроиграть этому варвару? — удивлялся про себя Ворон. — У меня были на тебябольшие планы, ублюдок, а ты так опозорил и меня, и всех своих братьев». — Авот этот беловолосый, выжил. Но как мы с тобой выяснили, выкрал вашу реликвиюне он, а кто-то другой. Так почему, я, по-твоему, его не убил?
— Ты хочешь его пытать, чтобы узнать информацию? —догадался Бушуй. — Тогда почему сразу этого не сделал?
— Ты умён не по годам, но опыта в тебе маловато, —Ворон потрепал мальчика по копне чёрных волос, больше напоминавших почерневшеесено. — Можно, конечно, сломать ему ноги, вырвать ногти, отрезать нос и уши, итогда, вероятно, он что-то да расскажет. Но запомни, Бушуй — человеку ничто неразвязывает язык так хорошо, как сладкая ложь, которая льётся ему в уши.Намного выгоднее заставить человека доверять тебе. Тогда он расскажетвсё, что знает в таких подробностях, какие бы никогда не выдал под страхомсмерти. Ты меня понял?
— Понял…
— Видят боги, я хотел спасти твоего отца, но неуспел, — в голосе Ворон изобразил такую грусть, что даже самый хладнокровныйследователь бы поверил его горю. — Но ради Быка, я воспитаю из тебя настоящеговоина, Бушуй. И ты, если захочешь, сможешь отомстить любому.
— Я отомщу, — грозно сказал мальчик, смотря навпавшие глаза своего отца и щупая его холодные, тяжёлые руки, которые когда-тобыли больше и сильнее. — Отомщу тому, кто убил его и моих друзей… Они будутстрадать, будут плакать, но я их всех убью. Убью! Ты будешь гордится мною,папа, — Он обнял оледеневшее тело отца и на сей раз не выдержал. Эмоции хлынулииз него буйным потоком, и мальчик ещё долго лежал, прижавшись к телу своегоотца.
«Теперь он мой, — сказал про себя Ворон, глядя навпавшие, чёрные глаза вождя “Перуна”, — ты проиграл, Бык».
Вдалеке, едва слышно гаркнула ворона. Или емупоказалось? Он ощутил резкий испуг вороны, а её зрачками увидел мчащийся сквозьВороньи ворота «Тигр».
«Аарон, старый мой друг, — ухмыльнулся про себяВорон, — тебя здесь ждёт небольшой сюрприз».
Он посмотрел на обмякшее тело беловолосого паренька,уронившего голову на грудь. Виктор Зверев, сопляк, у которого ещё молоко вкрови, умудряется выжить при всём упорстве Соломона, так ещё и меня за носводит. Ворон теперь обратил внимание на чернеющую в ночи отрезанную голову,что лежала у алтаря. Невдалеке обнаружилось и пахнущее гнилью и дерьмом тело, ккоторому Ворон приближаться не стал.