Танец над пропастью
Шрифт:
– Не буду долго и нудно рассказывать вам, как мои ребята вышли на него, скажу лишь, что мне сразу пришло в голову одно: это дело рук человека, близко знакомого и с вами, и с Григорием Сергеевичем. Роман Чернецов, которого вы знали как облупленного, а вернее сказать – думали, что знаете, – этот самый человек вел двойную жизнь. Он прописан по одному адресу, но у него, оказывается, есть хоромы на Васильевском острове. Огромная квартира, бывшая расселенная коммуналка. Короче, метров двести пятьдесят. Ну, спросите же меня!
– На какие деньги?
– Правильно! Зарплата у танцовщика театра вашего папеньки,
– Чернецов не афишировал свою «запасную» жизнь, – продолжал Владимир Соломонович. – Еще бы, ведь кое-кто мог заинтересоваться, откуда у второсортного танцовщика такие деньги! Ваш папа, милая моя, исправно платил Роману кругленькую сумму, которая шла на обустройство крутого быта и дорогие игрушки. У него в квартире мои мальчики обнаружили записи переговоров с Григорием Сергеевичем. Вот они, можете послушать на досуге, – он вынул из бардачка несколько дисков. – У него куча разнообразных записей, возможно, ваш папа – не единственный объект шантажа. Кажется, Чернецов считается посредственным танцовщиком, но в этом деле он – виртуоз!
Рите никогда особенно не нравился Роман, но чтобы такое… Теперь она понимала, почему отец упорно держал его в труппе, несмотря на пьянки, нарушение режима, опоздания. Чернецов и в самом деле мало что из себя представлял как танцовщик: когда он работал в Мариинке, то находился во втором или третьем составе. Зато когда у Синявского хорошо пошли дела и он открыл собственный театр, у которого, в отличие от большинства таких заведений, было собственное помещение, построенное по всем канонам современной театральной архитектуры, а не просто бывшая школа или детский сад – именно тогда Роман, непонятно каким образом, оказался в первых рядах тех, кого Григорий Сергеевич пригласил в труппу. Хотя, подумала Рита, теперь-то ясно, почему это произошло.
– Так, значит, – медленно произнесла она, обращаясь к Горенштейну, терпеливо ожидавшему ее ответа, – это ваша работа?
– Что именно? – поинтересовался тот.
– Сегодня днем Роман Чернецов был найден мертвым.
Лицо банкира дрогнуло.
– Вот, значит, как! – протянул он задумчиво. – Но могу вас уверить, что я на себя карательные функции не брал. Мы успели обыскать только его квартиру на Ваське, и все доказательства
Рита рассказала Горенштейну все, что знала.
– Ну, – произнес он, когда она закончила, – нехорошо так о покойнике, но – поделом ему, дрянной был человек.
– Значит, вы не станете возражать, если я передам результаты вашего расследования в полицию?
– Вовсе нет, – пожал плечами Владимир Соломонович. – Материалы ваши, вы вольны делать с ними все, что пожелаете. Единственное, о чем попрошу – не стоит упоминать мое имя в разговоре с вашим приятелем из органов.
– Вы и это знаете! – восхитилась Рита.
– Работа такая, – улыбнулся Горенштейн. – Будьте осторожны, Рита. Дело приобретает неприятный, я бы даже сказал, опасный оборот. Буду за вами приглядывать, но и я не всесилен!
Глава 11
По дороге домой Рита пыталась дозвониться Женьке на мобильный, но ей упорно отвечали, что абонент недоступен. Войдя в квартиру, она поняла, что поговорить с Митей наедине не удастся: вешалка в прихожей ломилась от курток и пальто, а из кухни доносились приглушенные мужские голоса.
Раздеваясь, Рита почему-то думала о том, что у русских странная привычка сидеть на кухне. Об этом упоминала и ее «английская» сестра. В Европе не принято заседать там же, где готовится пища – для этого существуют столовые или гостиные, где можно накрыть стол. Однако самой Рите этот обычай вовсе не казался странным, так как она с детства привыкла к тому, что кухня – самое посещаемое помещение в доме, если не считать туалета, и самое популярное.
Рите не хотелось разговаривать с ребятами, но она пересилила себя и прошла на кухню. При ее появлении разговоры разом смолкли.
– О, я не знал, что ты уже дома! – сказал Митя, приподнимаясь и чмокая ее в щеку.
Девушка оглядела присутствующих. Собралась почти вся мужская половина труппы за исключением Байрамова и ребят из кордебалета. На столе выстроились бутылки коньяка, полуторалитровая бутыль водки – и никакой закуски.
– Что ж вы наголо-то квасите? – с укоризной покачала головой Рита. – Холодильник же ломится!
Почувствовав себя неловко, парни засобирались, но Рита остановила их и принялась хлопотать. Она нарезала сыр и колбасу, помыла помидоры, вытащила с лоджии банку соленых грибов и выложила все это на стол. Митя притащил из гостиной стул для Риты, и она уселась вместе со всеми. Гоша разлил водку. Выпили. На несколько минут над столом повисло неловкое молчание.
– Значит, – нарушил тишину Максим, обращаясь к Рите, – ты в курсе?
– Следователь рассказал, что вы с Галкой нашли Чернецова, – пояснил Митя. – Он ведь твой университетский приятель?
Она кивнула.
– Что будем делать? – ни к кому особенно не обращаясь, спросил Гоша. – Похоже, этот засранец решил выполнить угрозу и начал с Ромки! Кто следующий?
Ответ на этот вопрос отсутствовал.
Посидев с ребятами минут двадцать, Рита сослалась на головную боль и пошла в спальню. Никто не удивился – она ведь пережила стресс, обнаружив Романа убитым!