Танец отражений. Память
Шрифт:
Неужели награды адмирала Нейсмита — своего рода волшебный талисман?
— А себя ты считаешь мирным жителем? — беззаботно поинтересовался Майлз.
— Стараюсь по мере сил, — вздохнул Айвен.
Воздух в клинике, которая занимала вместе с лабораториями целый этаж в Имперской безопасности, был насыщен знакомыми ароматами. Майлз ощутил их, едва шагнув на порог. Очень неприятные больничные запахи. Он и сам провел здесь немало дней, в первый раз попав сюда
Все четыре отдельные палаты, кроме одной, пустовали и стояли темные и открытые. А перед закрытой стоял суровый часовой.
Полковник СБ с нашивками медика, задыхаясь, подлетел к Майлзу:
— Милорд Аудитор! Я — доктор Рубан. Чем могу быть полезен?
Рубан был невысоким и круглолицым. Густые брови, сросшиеся на переносице, придавали ему вечно озабоченный вид.
— Расскажите мне об Иллиане. Нет, лучше проведите меня к Иллиану. Поговорим после.
— Сюда, милорд.
Врач жестом велел охраннику отойти и провел Майлза в палату без окон.
Иллиан лежал на спине, наполовину прикрытый простыней. Руки и ноги его были привязаны тем, что медики называют «мягкими оковами». Он тяжело дышал. Возможно, он под действием транквилизаторов? Открытые глаза Иллиана смотрели вверх мутным и рассеянным взглядом. Темная щетина покрывала обычно гладко выбритый подбородок. В теплой палате воняло потом и прочими выделениями. Майлз потратил неделю, пробиваясь сюда всеми правдами и неправдами, прибегнув к экстремальным мерам, на которые никогда бы не осмелился при других обстоятельствах. Но теперь ему хотелось лишь поджать хвост и убежать.
— Почему он голый? — спросил Майлз. — Он что, без сознания?
— Нет, — ответил Рубан. — Из-за процедур.
Майлз не заметил ни капельниц, ни катетеров.
— Каких процедур?
— Ну, в данный момент никаких. Но с ним не так легко справиться. А все время одевать и раздевать его, помимо всего прочего… представляет определенную проблему для персонала.
Похоже. У охранника, стоявшего теперь внутри палаты, багровел под глазом роскошный синяк, у самого Рубана были разбиты губы.
— Понимаю…
Он заставил себя подойти ближе и опустился на колено у изголовья постели.
— Саймон? — неуверенно позвал он.
Иллиан повернул голову. Мутные глаза, моргнув, сфокусировались, и в них загорелся огонек узнавания.
— Майлз! Майлз! Слава Богу, ты здесь. — Голос его зазвенел от напряжения. — Жена лорда Форвана с детьми — тебе удалось спасти их? Коммодор Ривек в Четвертом секторе начинает неистовствовать.
Майлз понял, о чем речь. Это задание он выполнял пять лет назад.
— Да.
Он получил за эту операцию золотую звезду. Сейчас она висела третьей слева во втором ряду у него на груди.
— Хорошо. Хорошо. — Иллиан, вздохнув, откинулся назад. Потрескавшиеся губы шевелились. Потом он снова открыл глаза, и вновь в них зажглось узнавание. — Майлз! Слава Богу, ты здесь. — Он пошевелил руками, но не смог их сдвинуть из-за ремней. — Это еще что? Сними это с меня.
— Саймон, какой сегодня день?
— Завтра День рождения императора. Или сегодня? Ты одет соответствующе… Я должен там быть.
— Нет, — мягко возразил Майлз. — День рождения императора был несколько недель назад. Твой чип памяти разладился. И тебе придется оставаться тут, пока не выяснят, что с ним произошло, и не починят.
— О!
Четыре минуты спустя Иллиан повернул голову к Майлзу. Губы его сердито сжались.
— Майлз, какого черта ты тут делаешь? Я отправил тебя на Тау Кита! Ну почему ты вечно не выполняешь приказы?
— Саймон, твой чип памяти разладился.
Иллиан засомневался:
— Какое сегодня число? Где я?
Майлз терпеливо повторил все заново.
— О Боже, — прошептал Иллиан. — Ах он, сволочь.
И тихо лег с удрученным выражением на лице.
Минут через пять Иллиан глянул на него.
— Майлз! Какого черта ты тут делаешь?
«Вот дерьмо!» Майлз встал и некоторое время ходил по палате. «Я не знаю, на сколько меня хватит». Тут он сообразил, что доктор Рубан внимательно за ним наблюдает.
— И так вот всю неделю? — спросил Майлз у врача.
Рубан покачал головой:
— Нет, имеется определенный прогресс. Его… как бы мне описать… Периоды временного помутнения становятся все чаще. В первый день я зафиксировал всего шесть. А вчера они шли по шесть в час.
А сегодня вдвое чаще. Майлз вернулся к Иллиану. Тот посмотрел на него, и лицо его засветилось.
— Майлз? Что за чертовщина здесь творится?
Майлз терпеливо повторил все заново. Он понял — не имеет значения, что он твердит одно и то же. Иллиану не надоест. Через пять минут он уже ничего не помнит.
В следующий раз Иллиан грозно нахмурился:
— Кто вы такой, черт побери?
— Майлз. Форкосиган.
— Ерунда! Майлзу всего пять лет.
— Дядя Саймон. Посмотри на меня.
Иллиан заботливо посмотрел на него, затем прошептал:
— Будь осторожен. Твой дед хочет тебя убить. Доверяй Ботари.
— Ох, я доверяю, — вздохнул Майлз.
Три минуты спустя:
— Майлз? Какого черта тут творится? Где я?
Майлз покорно начал все снова.
Охранник с подбитым глазом заметил: