Танец плащей
Шрифт:
Аргон вышел из дома, Лейла отставая за ним. Он прошел через открытые ворота в особняк. Кодэш ждала их.
— Я все ждал, когда ты вернешься, — сказал мужчина. — Мне нужен прямой ответ, что с ним делать.
Он указал на Джеймса Берина, который лежал, прислонившись к стене, со связанными руками и ногами. Глаза его были открыты, но рот заткнут кляпом. Трен склонил голову набок, размышляя.
— Гильдия пепла разрушена? — спросил он.
— Мы убили всех, кроме нескольких, — сказала Кодэш. — Мы выследим, кого сможем, но большинство
— Хороший. Аргон повернулся к Джеймсу и обнажил меч. Опустившись на колени, он вынул изо рта кляп и улыбнулся.
— Ты видишь, что происходит, когда ты сопротивляешься мне? — спросил он. Джеймс кивнул, Его лицо побагровело и покрылось синяками. Аргон встал и посмотрел на многочисленных членов гильдий Паука и Ястреба. — Вы все видите, что происходит, когда вы сопротивляетесь мне?
Они кивнули. В ответ Аргон повернулся и вонзил короткий меч в глаз Джеймса. Его лицо оказалась в порочном огрызаться, Аргон, поворачивал лезвие, а затем дернул его бесплатно. Кровь брызнула на пол.
— Теперь ты понимаешь? — он их спрашивал.
Он вытер клинок, вложил его в ножны и повернулся к Кодэш.
— Приготовьте своих людей, — сказал он. — Волчья Гильдия окружит их и отрезает путь к отступлению, как только они войдут во внешние ворота. Мы раздавим их всех между нами. Мы покончим с этим сегодня!
Лейла последовала за ним, когда он направился к выходу.
— Куда ты теперь? — спросила она.
— Чтобы забрать сына, — сказал он. — Жрецы, должно быть, уже закончили с ним. Я хочу, чтобы он видел нашу победу.
— Но Бернард может уже подойти, — настаивала Лейла. — У нас нет времени искать его.
Аргон остановился, и повернулся. Лейла почувствовала, как у нее екнуло сердце, когда она поняла свою ошибку.
— Зачем мне искать? — спросил он. — Или вы знаете причину, по которой он покинул их лагерь?
Лейла попыталась придумать ложь, любую ложь. Но Аргон смотрел на нее свирепо и непоколебимо. Она почувствовала, что ее решимость рушится. Вся ночь была сплошным кошмаром. До Гильдии Пауков она могла наблюдать за ночными событиями и передавать их за деньги. Быть вовлеченной в это было совершенно другим зверем, и она ненавидела это.
— Ромул, ваш сын, вырвался, — сказала она, решив, что правда — ее единственный шанс выжить. — Он сопротивлялся их попыткам и встречался со мной на крышах.
Аргон шагнул ближе к ней. Она заметила, как его рука легла на рукоять короткого меча.
— Почему ты мне сразу об этом не сказала? — спросил он.
— Он умер для тебя, — сказала она. — Он сам мне сказал. Ты никогда его больше не увидишь.
— Почему ты мне не сказала? — он закричал, не заботясь о том, что за ним наблюдают разные гильдии.
— Потому что он заслуживает лучшего, — прошептала она со слезами на глазах.
— Лучше? — спросил Аргон. — Все живые мужчины и женщины вскоре содрогнутся от страха перед его именем. Он был так
— Пожалуйста, — молилась Лейла, стоя прямо и ожидая. — Сделайте это хоть что-то значить, для Ромула. Умоляю вас.
Аргон сразил ее одним ударом короткого меча. Он стоял над ней, опустив плечи и дрожа челюстью. Все рушилось. Пожар у Кеннинга. Предательство сына. У него все еще было покушение на короля, плюс Бернард. Ночь еще не стала полной потерей.
Он вернулся в особняк и стал ждать. Искать Ромула не имело смысла. Когда все успокоится, он обыщет город, обыщет каждый камень и, если понадобится, заглянет в каждую дыру. Но не сейчас.
— Что, во имя Корага, она сделала? — Спросила Кодэш, когда Аргон вернулся.
— Она что-то скрывала от меня, — сказал Аргон. — Теперь займитесь своими людьми. Сбор Дани закончился не так давно. Они должны вернуться в течение часа.
Кодэш пожала плечами.
— Тогда ладно. Жаль, что стерва, хотя. Она была милой.
Вспомнив, как эта миловидность помогла развратить его сына, Аргон зарычал и ударил кулаком по стене.
— Или нет… — сказала Кодэш, прежде чем перейти от Ястреба к Ястребу, проверяя их готовность к засаде. Бернард Готфрид знал, что что-то происходит, когда Лори распустила "Сбор Дани", но не был уверен, что именно. Отсутствие жены бросалось в глаза, но он не мог знать этого наверняка. Лион не испытывал недостатка в ворчании и жалобах, называя Лори всеми возможными именами плохого хозяина, плюс еще несколько, которые он, вероятно, придумал на месте.
Потом они увидели огонь и поняли, что Гильдии Воров выбрали именно эту ночь для игры. Судя по дыму, это был дом Кеннинга. Толстяк стоял перед гигантским павильоном, проклиная голубую бурю.
— Они сожгли мой дом? — через минуту он попросил себя успокоиться. — Эти…эти…идиоты сожгли мой дом? Я выпотрошу их всех. Я буду мочиться им на головы, насиловать уши, скармливать их уколы свиньям, и пусть они насилуют их тоже.
— Иди домой и будь под надежной защитой, — сказал ему Бернард. — Улицы для нас небезопасны, сколько бы солдат с нами ни шло.
С шестью сотнями вооруженных людей Бернард все еще чувствовал себя неуверенно на пути домой. За шестью сотнями тянулся хвост из нескольких сотен других слуг, танцоров и певцов, желавших получить свое жалованье или отдохнуть в какой-нибудь постели. Бернард знал, что за ночь прибудет еще много фургонов, везущих на продажу то, что осталось от его товаров, а также большое количество золота. Он оставил еще двести для охраны фургонов, но воровство его не беспокоило. Его беспокоил огонь.
Когда они добрались до особняка, у Бернарда упало сердце. Внешние ворота были открыты. По всему двору зияли огромные дыры от заклинаний-ловушек, которые он приказал сотворить троим волшебникам. Тел не осталось, хотя, судя по обломкам, многие погибли.