Танец с чудовищем
Шрифт:
— И я тебя люблю! — шепчу, чувствуя, что слезы окончательно пробили себе дорожку и текут рекой, проливаясь водопадом на древние бриллианты.
Мы смотрим друг на друга. Касаемся. Дышим друг другом. И этого безумно мало. Недостаточно!
Но приходится повернуться к ожидающему нас императору.
Он выглядит сурово, непреклонно. Он него веет мощью и невероятной силой. Почти как от древнего, только не хочется прижаться к земле и умереть.
— Дети мои, возложите руки на камень любви, произнесите клятвы
Я так волнуюсь, что почти не слышу его слов. В голове шумит. Сердце колотится. А камень пьет и пьет, забирая часть сил.
Каждое слово истощает резерв, напитывая щедро украшенный рунами кусок скалы. Я смотрю на Энрана и вижу испарину на его лбу.
Почему так тяжело? Больно? Страшно? А вдруг он выпьет нас до дна? Что это за любовь такая? В духе классики? И жили они долго и счастливо и умерли в одни день на собственной свадьбе?
Смотрю на императора. Тот напряжен. И ждет. Смотрит на нас проницательно. Читает мысли? Наверняка!
Руны вспыхивают, переливаются, искрятся всеми цветами радуги, сам камень, кажется, и вовсе треснет от жадности. А мы клянемся. И верность империи дается с невероятным трудом.
Колени дрожат от напряжения, но я произношу каждое приближающее меня к Энрану слово. Даже если придется умереть! Я слишком сильно его люблю, чтобы отказаться от него из-за какого-то… нехорошего камня.
Вижу, как мелко затряслись плечи императора. Будет припоминать мне ругательную тираду в адрес главной и самой романтической достопримечательности Кордосса всю оставшуюся жизнь, это точно.
И что в ней романтического? Очередное дурное испытание в духе древних. Все через боль. Это чтобы изначальным жизнь медом не казалась?
Последнее «клянусь».
Я смотрю на Энрана и понимаю, что выгляжу так же изможденно.
И совершенно не к месту вспоминаю, как Патриция Рос рассказывала о пошлине на регистрацию брака. Кажется, она недавно подорожала. Но ведь ее платят деньгами, а не силой. Или для изначальных существует повышенный тариф?
Ехидные мысли немного привели в чувство. Выдохнула. Кажется, мы справились.
Император положил руки на камень с другой стороны и громогласно произнес: «Клятвы произнесены. Клятвы приняты. Испытание пройдено»
И в то же мгновение пальцы заискрились, напитываясь энергией, пропуская через себя, возвращая добровольно отданное вдвойне.
И зачем нам столько? Ведь камень — дело рук древних, и тоже любит энергию. Поделиться, что ли?
Я ощутила невероятное чувство легкости, правильности происходящего. Повернулась к Энрану и совсем не по протоколу сказала: «Оставь ему часть силы, мы ведь наверняка не платили госпошлину».
Муж отнял руки от камня и, подмигнув, ответил: «Однозначно не платили»
Камень светился и сиял, переливался и щедро делился полученной энергией
Уже значительно позднее, после всех официальных мероприятий, банкета, бала, мы уединились в любимой голубой гостиной леди Эми и праздновали узким кругом — с родителями. Братья-то были вовсю заняты — охмуряли красоток.
— А у нас на Раймоссе говорили: «Объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать невесту», — рассказывала мамуля леди Эми.
— У нас на Земле тоже, — вспомнила она. — Я уже и забыла почти! Надо же.
— Если разрешить молодоженам целоваться после отдачи от камня любви, можно оказаться в неловкой ситуации, — объяснил его величество. — Лучше потерпеть до спальни.
— Отец, почему камень так много забрал? Я начал волноваться за… за Аделию, было невероятно больно, а она беременна, — вдруг произнес Энран. — Хорошо, вспомнил, что можно забрать на себя часть… госпошлины, — хмыкнул он, глянув на меня.
— Аделия сильная, с нее и брали как положено, ребенок был в полнейшей безопасности, большинство свадеб раньше так и приходило — с беременной невестой. А сила… У вас уже сила троих, Энран, брали за всех, — объяснил его величество.
— Четверых, — призналась я. — У нас будет двойня, мальчик и девочка. Или девочка и мальчик, Дождь еще не определился, получится или нет у него контролировать последовательность.
— Двойня! — Мама всплеснула руками. — Ну надо же! Двойня! Почему сразу не сказала?!
— Это… — леди Эми прочистила горло, — это Дождь вам… помог?
— Угу.
— Ясно. Милый, родим дочь и сразу на Землю, да?
— Думаешь, он подумает про тройняшек? — рассмеялся низким грудным смехом император.
— Думаю? Да я уверена! И как-то не хочу в очередной раз быть подопытным кроликом!
— Это вы, что ли, предлагаете нашей дочери им быть?
— Пап, успокойся, — Я положила руку на кулак отца. — Мы все — один сплошной эксперимент. И вообще, древние живут вечно. Энран — эксперимент номер один, я — номер два, а уж дальше пусть наши дети отдуваются. Хорошего понемножку.
— Золотые слова! — Леди Эми погрозила всем пальчиком, но видно было, что она явно переживает.
— Лично я не вижу ничего ужасного в тройне, — пробасил император.
— И я не вижу, — поддержал его сын.
— Вот и рожайте тогда сами, если так любите детишек! — отрезала леди Эми. — Пойдем, Аделия, выберем тебе драгоценности для первой брачной ночи.
— Пусть будет в этих, — воспротивился Энран.
— Хорошо. Только умоляю вас, не порвите. Эти древние технологии такие сложные, синий гарнитур с фоторозами нам так и не починили, — вздохнула ее величество.