Танец с Хаосом
Шрифт:
– Каким образом?
– Возьмем у аптекаря слабительного, накормим хотя бы одного, а остальные сами… заболеют.
– Дальше? – заинтересованно спросил Урсэ.
– Дальше идем к Гарбаготу. Говорим, что превратим все его начинания в бардак, если он не отпустит моих друзей. В доказательство что-нибудь сломаем.
– Не знаешь, во дворце богатая сокровищница? Все-таки королевский замок… Алмазы-бриллианты, жемчужные россыпи… Неплохо было бы там пошарить.
– Пошаришь. Дам тебе день на разграбление, как только Гарбагот будет повержен и с треском изгнан. Можешь забрать самый большой алмаз.
– Предпочитаю желтые изумруды, они
– Есть осложнение. Наши приметы известны всему городу после… после неприятных событий у ростовщика. Придется как-то изменить внешность.
План завертелся с быстротою, для меня неожиданной. Потакая своим жульническим склонностям, Урсэ свистнул в лавке Эмиеля желудочный порошок (само собой, не заплатив ни медяшки) и еще десяток каких-то баночек «про запас». Я, обнаружив коробочку с косметикой, немедленно накрасилась самым безобразным образом, а именно так, как в моих представлениях должны выглядеть самые дешевые уличные куртизанки. После чего с помощью грима сиду был нарисован шрам через все лицо, одежду поменяли на более бедную (в запасах Эмиеля нашлись какие-то жуткие нищенские лохмотья), корону снова завернули в узелок и отправились из гостеприимной аптеки в город. Господин травник, не желая вмешиваться в чужие дела, лишних вопросов не задавал и молча выдворил нас на крыльцо.
Если бы в мире Дастина имелся Наполеон, то наши планы вполне можно было поименовать «наполеоновскими». Перетравить гоблинов. Взять штурмом подземную тюрьму. Ликвидировать в зародыше распространение черного ужаса и ужасной черноты, столь любимой Гарбаготом и изливаемой на попавший под его власть город. В конце концов, я захотела хоть часик побыть настоящей принцессой или королевой. Мне же обещали, что этот аттракцион обязательно войдет в программу пребывания на Фортуне!
Из чувства осторожности в город пошли прежним путем, а именно – через подземный ход. Урсэ объяснил, что сиды прокопали туннель давным-давно, рассчитывая таким образом беспрепятственно попадать в Альбенго и столь же беспрепятственно исчезать из столицы после совершенных диверсий. Выходов из тоннеля множество, так что совсем не обязательно возвращаться в подвал, куда нас загнала стража (вдруг нарвемся на засаду?), а лучше выйти на задворках городской ратуши – люк выводит прямиком в отхожее место при резиденции губернатора.
– Надеюсь, не в саму выгребную яму? – настороженно спросила я, шествуя по подземной галерее вслед за сидом и желтым шариком-фонариком, показывавшим направление.
– За кого ты нас принимаешь? – оскорбился Урсэ. – Конечно, не в яму! Рядом.
И на самом деле – рядом. Однако воняло несносно, а какой-то канцелярист из ратуши, зашедший в деревянное сооружение по своим делам, сбежал, едва не забыв штаны, увидев, как из квадратного люка вылезает до невозможности размалеванная девица, чье поведение явно можно было бы охарактеризовать как «легкое», и страшенный нищеброд со следами сабельного удара на лице.
– Глуповатый спектакль, – бормотал Урсэ, натягивая поглубже шерстяной колпак, чтобы не были заметны острые уши. – Мы в таком омерзительном облике являемся к воротам замка королей Медиолана и пытаемся угостить стражу вином…
– Каким вином? – не поняла я.
– А чего тут не понимать, дитя мое? Я ж не первое столетие на свете живу, кое-чему научился. Куртизанка низшего сорта приходит в караулку, предлагает гоблинам поразвлечься, угощает их самым дешевым пойлом, которое только можно
Мы как раз забрались на замковый холм, и до стен королевской резиденции оставалось пройти не более сотни шагов. Но даже с этого расстояния мы расслышали весьма громкоголосый скандал – истошные женские крики, рычание гоблинов и отчетливые звуки ударов.
По ближайшем рассмотрении оказалось, что на площадке перед барбикеном развернулось небольшое сражение. Некая дама средних лет вовсю гоняла гоблинов-стражников здоровенной метлой, а те вопили и увертывались. Дама носила на себе добротный деревенский отпечаток – эдакая владелица процветающего хутора. Высокая, мощная, платок на голове повязан по-украински, рожками, рукава вышитой крестиком льняной блузки закатаны выше локтя, длинная понева в шотландскую клеточку, сафьяновые сапожки на ногах, красное лицо и громкий голос:
– А ну, открывай ворота, нежить поганая, а то сейчас всех в лягушек превращу! – вопила представительная мадам, попутно охаживая самого смелого гоблина своей метлой. – Ишь, удумали – приличную девку да в королевский вертеп! Открывай, говорю, мразь болотная! Гарбаготу вашему теперь жизни не будет! Совратили, понимаешь, мою Вайрочку с пути, королевой заделали, а теперь гнушаются! Люди добрые, да посмотрите, что творится на белом свете! Меня, потомственную ведьму, к любимой племяннице не пускают! Отпирай, а то всю вашу крепость по камешку разберу!..
И так далее. Тетка скандалила умело, профессионально, со знанием дела и даже, кажется, превратила какого-то чересчур настырного гоблина в жабу. Бедное пресмыкающееся было немедленно раздавлено паникующими гоблинами, но этого никто, кроме меня, не заметил.
– Что это такое? – Я повернулась к Урсэ.
– Представления не имею, – ответил сид, озадаченно рассматривая продолжавшую активно бушевать селянку, каковая, если судить по контексту некоторых фраз, являлась то ли родственницей, то ли наставницей нынешней королевы.
Бешеная тетка наконец добилась своего. С башни донеслось хриплое: «По приказу господина – пропустить!», но дородная мадам вместо того, чтобы смиренно войти в калитку, как и полагается каждому визитеру замка короны, потребовала открыть обе створки ворот. После недолгих препирательств она все-таки добилась своего, затем шугнула гоблинов, уселась на метлу, поднялась в воздух и торжественно пролетела под аркой.
Урсэ подтолкнул ближайшего к нему стражника локтем и вопросил:
– Во имя Великой Тьмы, кошмар какой… Кто она такая?
– Ведьма, – исчерпывающе ответил гоблин, вложив в это коротенькое слово всю силу эмоций. Сразу становилось ясно, что таинственная дама действительно ведьма как в прямом, так и в переносном смысле. – Хильдефрида Лютая. Говорит, приехала навестить любимую племянницу и забрать ее домой.
– А кто у нас племянница? – воздел брови сид. – Старшая посудомойка?
– Да ничего подобного! – угрюмо ответил гоблин. – Ихнее бывшее высочество, а ныне величество, молодая супруга нашего обожаемого господина Гарбагота Валона Медиоланская. Ведьма же утверждала, что никакая она не Валона, а вовсе Вайра из Малых Бобров. Ничего не пойму… И метлой дерется!