Танец тюльпанов
Шрифт:
Хулия расхохоталась.
– Вы знакомы? – спросила она, схватив новоприбывшего за плечо. – Как тебе это удается? Только появится новая девушка, а ты уже закинул крючок.
– Но… – Сестеро так ничего и не понимала. – Как ты попал внутрь?
Теперь рассмеялся он.
– Я полицейский. Работаю в этом управлении. Так что я один из тех, кто, по-твоему, вас ненавидит.
Хулия
– Он мой партнер. В смысле, по работе, боже упаси в любом другом смысле. Если бы меня не перевели в это подразделение, мы бы с ним вместе работали над каким-нибудь делом.
Рауль отодвинулся от нее, изображая гнев:
– Почему ты так плохо обо мне говоришь? Я настоящий праведник.
– Ангел во плоти. – Хулия засмеялась и поцеловала его в щеку. – Напарник ты просто отличный, на это я пожаловаться не могу.
– А как же татуировки? – спросила Сестеро.
Хулия снова рассмеялась. Она была уверена, что смогла бы воспроизвести разговор между Сестеро и Раулем в баре до последней буквы. Слишком часто она видела напарника в действии.
– Вообще мастерской управляет мой компаньон. Мы создали ее вместе, но, когда я начал работать в полиции, она досталась ему. Я по возможности помогаю ему, – объяснил Рауль.
Сержант выдавила улыбку и вздохнула.
– У тебя получилось обвести меня вокруг пальца.
Рауль изобразил победный жест.
– Простой полицейский против главы спецподразделения…
Чема цокнул языком, напоминая всем, где они находятся. Поправив узел галстука, он отвернулся.
– Сообщите, когда закончите флиртовать, и мы сможем вернуться к работе. – Он указал на компьютер.
19
Среда, 24 октября 2018
Руины кирпичной фабрики погрузились в сон на берегу реки. Железная дорога, где убили Наталию Эчано, проходила у подножия огромного дымохода. Он больше не извергал дым. Прошло уже много десятилетий.
Сквозь деревья послышался шум поезда, и двое полицейских застыли у перехода. Рельсы вибрировали и издавали
Он представлял собой простые деревянные сооружения. Некоторые доски со временем покосились и походили на хрупких многоножек. Из-за высокого прилива этим утром сваи терялись в зеркальной глади. Они окажутся высокими и длинными, когда вода отступит, оставляя на дне тину.
– Я часто приезжала сюда в детстве. У друзей отца была лодка, и они швартовались здесь. – Хулия положила руку на деревянный поручень первого причала. Здесь было около десятка одинаковых причалов самой простой конструкции. – Летом мы проводили здесь больше времени, чем дома. Иногда я отправлялась рыбачить вместе с ним, а иногда оставалась с мамой играть в траве… О Муруэте у меня остались самые теплые воспоминания.
Сестеро слегка улыбнулась. Ее взгляд бродил по водяной глади, пока ее внимание не привлекла пара уток, плавающих рядом с камышами. Чуть дальше – так далеко и одновременно так близко, за покосившимся забором, расположились погрузочные краны и гигантские сооружения верфи Муруэты. Только звуки, доносившиеся оттуда, контрастировали звукам природы.
– Извини, я зачем-то рассказываю о своей жизни… Вообще-то, я хотела поговорить с тобой о комиссаре Луисе Олайсоле. Вот почему я настояла на том, чтобы уйти из управления, – смущенно призналась Хулия. Она тоже перевела взгляд на уток, и несколько минут прошли в молчании. – Мне больно говорить об этом… Олайсола – хороший человек, он всегда заботился о нас как начальник. Не думаю, что в Стране Басков найдется хоть один полицейский участок, где была бы более благоприятная рабочая атмосфера. – Еще одна пауза, Хулия погрустнела. – Но в последнее время он стал сам не свой. Он был одержим Наталией Эчано, не мог смириться с их расставанием…
Конец ознакомительного фрагмента.