Танец тюльпанов
Шрифт:
Хулия была счастлива. Она чувствовала власть над морем. Она приручила его, будто дикую лошадь.
Часы подсказали, что время истекло. Это случается слишком часто: стоит только Бискайскому заливу расщедриться, тебе уже пора на работу.
Она поплыла к берегу. Пляж выглядел пустынным, любители утренних прогулок еще не пришли. Первыми всегда появляются собачники, следом – пенсионеры. Но сейчас никого из них не было.
Она шла по мокрому песку, оставляя за собой следы.
– Хулия!
Обернувшись, детектив увидела позади себя Аймара Берасарте, журналиста с «Радио
– Мне сказали, что ты работаешь над делом об убийстве Наталии, – сказал Аймар, приблизившись с доской под мышкой.
Они с Хулией не единственные серферы за сорок. В последние годы многие их ровесники, в основном мужчины, ощутили интерес к покорению волн.
– Так говорят? – спросила она.
– Есть новости?
– Не особенно.
– Не поделишься?
– Ты же знаешь, что я не могу.
– Люди хотят знать. Здесь никогда не происходило ничего подобного. Ты представить не можешь, сколько звонков поступает нам на станцию… Скоро, как только начнется моя программа, нам оборвут телефон.
Хулия прекрасно это понимала. Она тоже жила в Урдайбае, тоже каждый день ходила за покупками и тоже пила кофе в баре по утрам. Жизнь в Гернике, Бустурии, Мундаке и других окрестных поселениях перевернулась с ног на голову. Еще бы, ведь обычно все новости здесь вращаются вокруг соревнования за лучшие помидоры или проблем судостроительной компании Муруэты. Это было неизбежно. Все только об этом и говорили, и общественная тревога дошла до крайней точки.
– Думайте, прежде чем делать какие-то заявления, – сказала Хулия.
– Я не делаю никаких заявлений, а просто делюсь тем, что знаю.
– Это одно и то же. Вы раздуваете эту историю, чтобы поднять рейтинги. И тем самым подыгрываете убийце.
– Я всего лишь обнародую информацию, которая ко мне поступает. Расскажи мне что-то стоящее, что может успокоить людей, и все останутся в выигрыше.
Хулия остановилась и положила доску на песок.
– Судья наложила запрет на разглашение материалов следствия. Я при всем желании не могла бы тебе ничего рассказать.
– Глупости. Сколько раз в прессу просачивалась информация с ограниченным доступом.
– Не от меня, – заявила Хулия.
– Никто и не узнает, что это была ты. Поверь, ты тоже от этого выиграешь. Сегодня в Гернике – очень популярная программа. Представь, что я начну восхвалять тебя перед всеми. Ты станешь самым известным детективом в округе, спасительницей… Разве ты не хочешь повышения?
Хулия презрительно сморщила губы. Больше всего в людях вроде Айтора Берасарте ее возмущало, что ради восхищения со стороны других они зачастую готовы пожертвовать собственной порядочностью. Журналист уже был таким во время их учебы и, по-видимому, не изменился ни на йоту.
– Для меня главное – это хорошо выполнять свою работу, – отрезала Хулия.
Аймар усмехнулся.
– Двое уже мертвы. Если твоя работа заключается в том, чтобы переполнить Урдайбай трупами, ты уже на пути к славе.
Хулия открыла рот, но не знала, что
– Да пошел ты, – пробормотала она, убирая доску для серфинга обратно под мышку.
Журналист смотрел ей вслед, не скрывая улыбки.
– Тебе очень идет этот костюм, – крикнул он. – Очень.
17
Среда, 24 октября 2018
Там было шумно. Очень шумно. В баре стоял привычный утренний переполох. Посетители приходили и уходили, после секундной передышки кофемолка начинала трещать снова и снова, телевизор вещал на полной громкости. Обещали дождь – какая новость. Кто-то из завсегдатаев начал жаловаться, что неделями не видел солнца, а из-за барной стойки ему ответили, что странно удивляться этому в ноябре. Но ведь раньше было не так, это все изменение климата. А как было? Да ладно тебе, дождь же не круглый год моросит… Обычные утренние разговоры, болтовня за чашкой кофе, когда собеседники даже не смотрят друг на друга: один не останавливаясь пьет кофе, другой помешивает напиток ложкой или уставился в телевизор.
– Налей мне святой воды. Заодно сполоснешь, – попросил один из посетителей, протягивая пустую чашку бармену, и тот плеснул ему немного орухо [7] .
– Только сегодня, только сейчас! Кто выйдет отсюда без лотерейного билета, вечером об этом пожалеет, – воскликнул слепой. Он расположился на обычном месте возле двери, чтобы никто не ушел просто так.
– Боже, Креспо, ты такой занудный… Такими вещами не шутят. Давай мне уже свой билет, а то ведь не угомонишься.
7
Орухо – крепкий алкогольный напиток родом из северо-западных провинций Испании. Представляет собой продукт перегонки сброженных остатков винограда после их отжимки в процессе изготовления вина.
Слепой рассмеялся.
– Берите пример с Венансио. Он знает, что делает. Вы обречены пахать, а он будет рассекать по Карибскому морю на собственной яхте.
– Каждое утро одно и то же. Вот поганец. Дай-ка и мне один. Нет, не этот. Такой же, как у Венансио, а то что это – он выиграет, а я нет.
– Ух ты… Мой любимый полицейский тоже здесь, – кто-то дотронулся до татуировки Сестеро. Прикосновение было настолько легким и мимолетным, что Сестеро почувствовала, как по шее пробежали мурашки.
Она повернулась, чтобы возмутиться, но передумала. Татуировщик сделал забавный жест руками, словно прячась от ее неминуемого гнева.
– Выпей кофе и не неси чушь, – сухо сказала она, скрывая улыбку.
– Мне черный. – Рауль сделал заказ.
– И мне повторите, пожалуйста, – попросила Сестеро. Ей был нужен кофе. Она спала всего несколько часов, и глаза слипались.
Бармен поставил перед ними чашки и продолжил вынимать посуду из посудомоечной машины.
– Да найми ты себе помощника, ты же себя загонишь. Будешь самым богатым на кладбище, – заявил посетитель с орухо.