Танго алого мотылька. Том 2
Шрифт:
Сколько бы отец ни пытался загнать её жизнь в заданные рамки, провести по сценарию, который был написан им для фильма под названием «Хорошая дочь», Кирстин никогда не следовала его требованиям, если не считала их нужными для себя. Она сама выбрала специальность, сама намеревалась устраивать свою жизнь… но все это было, как казалось теперь, безумно давно. Месяцы в камере пролегли между ней и её надеждами нерушимой стеной, и Мастер, первый Мастер, которого Кирстин ненавидела больше жизни, был прав – как бы ни сложилась жизнь теперь,
«Он, по крайней мере, был честен», – думала Кирстин. При воспоминании о втором Мастере в груди всколыхнулась злость.
– Покажите мне дорогу в спальню, – попросила она, – я хочу побыть одна.
– Но вы ещё не посмотрели первый этаж.
– Потом.
Спорить Жанет не стала. Кирстин шла, сжимая кулаки, чтобы не закричать и не броситься прочь, пока дверь наконец не закрылась у неё за спиной, отрезая от неё Жанет.
Кирстин рухнула на кровать и стиснула подушку. На неё накатило бесконечное презрение к самой себе. Только теперь, снова увидев траву и дневной свет, она начинала осознавать, насколько жалкой была всё это время, позволяя играть с собой и использовать себя.
«Они давали мне наркотики», – подумала она, но и сама не поверила этой мысли, потому что была уверена, что самое главное решение приняла именно она. Она сама целовала Мастера, ласкала и порывалась ему отсосать. Сама села на его член и сама изгибалась перед фотокамерой, силясь показать свою «любовь».
«Какая же я жалкая дура», – думала она. Кирстин закусила губу, потому что слёзы опять подступили к глазам, но наружу выйти никак не могли. «Как же я ненавижу вас всех», – закончила она.
ГЛАВА 2. Больница
Реймонд Мерсер приходил в себя несколько раз – и тут же, услышав негромкий писк датчиков, уплывал обратно в сизый туман.
Только к концу недели сознание его прояснилось достаточно, чтобы он смог открыть глаза и, моргнув несколько раз, рассмотреть лицо Майкла, нависшего над ним.
Рей попытался заговорить, но горло тут же разорвала боль, и, увидев его тщетные попытки, Майкл осторожно положил руку ему на грудь и сказал:
– Тшшш… Говорить пока запрещено. Но ты идёшь на поправку, Рей.
Рей моргнул, давая понять, что услышал и понял его слова. Ему хотелось о многом спросить, но он лишь пробежал глазами из стороны в сторону, пытаясь понять, куда попал.
– Это Американский Госпиталь Парижа, Рей. Чёрт бы тебя побрал, я чуть с ума не сошёл, когда… – Майкл замолк и сглотнул. – Мой сосед, Блез Дюпре, согласился проверить, всё ли хорошо. Повезло, что он оказался дома, потому что больше в этом чёртовом подъезде я не знаю никого. Он нашёл тебя… – Майкл отвёл взгляд, – в общем, это чудо, Рей. Но теперь всё должно пойти налад.
Рей моргнул. Слабо шевельнул рукой, касаясь пальцев Майкла в попытке отблагодарить.
– Поговорим потом, – сказал
Рей слабо повёл зрачками из стороны в сторону.
– Я достал записи с камер видеонаблюдения в холле. На них ни черта не разобрать. Только разносчик пиццы в балахоне, с капюшоном, надвинутым низко на глаза – лица не разглядеть. Ты знаешь, кто это такой?
Рей снова повёл глазами туда-сюда, давая отрицательный ответ.
– Какая-то ерунда. Не могу понять… Если это кто-то из конкурентов, то почему всё сработано так грязно? Нас хотели предупредить? На кой чёрт ты вообще помчался в Париж?
Рей только закрыл глаза.
– Ладно, – Майкл вздохнул, – постарайся пока ничего не говорить копам. Я выясню, что смогу.
Рей снова моргнул.
Майкл выпрямился и хотел было уйти, но Рей удержал его руку и потянул на себя – слабо, потому что наркоз ещё давал о себе знать.
Майкл склонился к нему, догадавшись, чего от него хотят.
– Кристи… – выдохнул он, превозмогая боль.
Майкл стиснул зубы, секунду пытался справиться с собой, и ярость в его глазах не укрылась от взгляда Рея – но тот вопрос, который он пытался задать, был важней. Он снова открыл рот в тщетной попытке заговорить, но Майкл его остановил.
– Она в твоём доме под Берном. Под надёжной охраной. Я помню всё, о чём ты просил.
Рей благодарно кивнул.
– Больше новостей пока нет, – Майкл выпрямился, – когда в следующий раз проснёшься – меня, наверное, не будет здесь. Я просто хотел удостовериться, что ты в порядке… насколько это может быть, когда у тебя на горле десяток бинтов. Но как только будет возможность – позвони. Нужно разобраться, какого чёрта произошло.
Майкл ушёл, а Рей полежал ещё немного, глядя в потолок. Но мысли путались. Вспоминались почему-то детство, брат и отец. Родная мать и три другие жены, с которыми потом жил отец. Потом Майкл, ещё парочка друзей, которых он не видел несколько лет – и те, кого видел раз в несколько дней. О Кирстин Рей не думал, удовлетворившись словами Майкла о том, что тот сделал всё, что мог.
Ещё через пару пробуждений Рей увидел на фоне окна силуэт какого-то мужчины. Заметив, что пациент открыл глаза, тот поспешил достать блокнот.
– Я – лейтенант Байо. Месье Мерсер, мне нужно поговорить с вами о том, что произошло.
Рей молча и равнодушно смотрел на него.
– Вы знаете человека, который на вас напал?
Рей повёл глазами и, отыскав на столе кнопку вызова медсестры, протянул руку к ней и нажал.
Медсестра появилась через полминуты и тут же вежливо, но решительно принялась выпроваживать лейтенанта прочь. Только когда дверь закрылась за его спиной, она вернулась к постели и, проверив показания приборов, склонилась над Реем.