Танго с призраком. Том 1
Шрифт:
— Все в порядке, — шепнула она. — Все хорошо.
Синьора Луиса отпустила девушку.
— Ты что-то видела? Опять?
— Да. Если это были они… он. Шальвен.
— Расскажешь?
— Конечно.
Синьора Луиса выслушала короткий рассказ. Потом достала с полки книгу и показала старинную гравюру.
— Этот?
— Да.
— Значит, не обманули.
На фото человек был в плаще с пелериной, в странном головном уборе, какие были в моде лет сто пятьдесят назад. Но не узнать это лицо?
Это
Невозможно!
— Шальвен?
— Их так и не нашли. Ни Шальвена, ни кузена короля…
— Он красивый был. Очень.
— И такая подлая душа! Если захочешь, я дам тебе книгу про те времена, почитаешь…
— Буду очень вам признательна.
Антония решила, что хорошая книга ей не повредит. А то от молитв скоро круги в глазах поплывут. Сил нет, какая гадость! Понятно, необходимость, но тошно же! Тоскливо и скучно!
— А теперь посмотри еще пару вещей.
Тони послушно взяла в руки старинный подсвечник, возраст которого был примерно лет под сто, Но ничего не ощутила.
И со старинным креслом — тоже.
А вот столик…
***
И снова в видении двое людей. Мужчина и женщина
Он — высокий, крепкий, но лицо самое обычное, ничего особенного.
Она — худая, нервная, старше его лет на десять…
— Не отрицай! Ты с ней спал!
— Неправда!
— Хулия говорит, что спал! Не лги мне, Жуан!!!
— Да не лгу я!
Ссора нарастает, женщина настаивает, мужчина оправдывается…
Они стоят друг против друга, он — красный и напряженный, похожий на быка во время корриды. Она бледная и решительная. Громкость нарастает.
Он оправдывается, потом отрицает, потом начинает нападать.
Она нападает с самого начала.
Кричит о разводе, о том, что оставит все свое имущество какому-то Энрико… и в какой-то момент все срывается.
Мужчина толкает женщину, та летит головой вперед, ударяется виском о край столика — и затихает на полу.
Мужчина опускается рядом на колени.
— Анна… Анна!
Бесполезно. Висок очень характерно вдавлен. Женщина мертва.
***
Это видение далось намного легче. Но Антония все равно долго лежала в кресле.
— Опять убийство? — прозорливо угадала синьора Луиса.
— Да.
— Хочешь угадаю, чье?
— Хочу, — согласилась Антония.
— Ее звали Анна. Правильно?
— Правильно, — чуточку удивленно согласилась Тони. А потом догадалась. — вы знали… о ней?
— Я и ее знала. Если ты заметила, одеты и Анна, и Жуан были вполне современно.
— Э… да. Наверное.
Сразу Тони и не поняла. Слишком уж затянула ее картина убийства.
— Жуана повесили в тюремном дворе десять дней назад. А столик мне продал…
— Энрико?
— Да. Внебрачный сын Анны. По молодости Анна влюбилась, родила от любимого человека, но не замужем, вот и ребенок — бастард. На мать он был сильно обижен. А уж когда Анна с этим бугаем спуталась… весь квартал говорил, что добра не будет. Но когда это влюбленные бабы умных людей слушали?
Тони откровенно обиделась.
— Вот все дуры…
— Не все. Но многие. А дальше все просто было. Анна — ты ее видела.
— Видела. Селедка костлявая. Страшная.
— Грустно, но правда. Жуан загулял, как таракан по столу, тут его тапком и накрыло. Анна как обнаружила, что он Матильду в углу прижимал, так сильно обиделась, устроила скандал…
— Кричала, что оставит все Энрико.
— Вот, он все и так получил, кстати. Хоть в одном она дурой не оказалась — действительно оставила все сыну.
— И Жуан ее толкнул. Случайно. А она об столик ударилась головой — и все.
— Я примерно так и думала. И полиция тоже.
— М-да… а с канделябром ничего. И с лампой…
Синьора Луиса улыбнулась. Довольно и весело.
— Говоришь, проявленный дар?
— Да.
— Спиритизм?
— Да.
— И ты еще не поняла, в чем заключается твой талант? Где он нашел себе дорожку? Призывать духов ты не можешь…
— Могу, наверное. Но…
— Боишься. А сила, как вода. Где-то да будет просачиваться. Вот твоя и нашла себе выход.
— Какой?
— Ты видишь не просто сцены из прошлого. Ты видишь прошлое вещей. Но не всех, а только те, которые убивали. Или рядом с которыми произошла насильственная смерть.
Антония задумалась. Ненадолго.
— Столик — согласна. Перстень тоже. А трубка?
— У тебя есть сомнения? Шальвен шел на смерть?
— Да. Он точно знал, что его убьют и готовился пожертвовать собой.
— Вот. Это не откровенное убийство, но мужчина, видать, был умный. А вещи… они несут на себе… как заряд, что ли? Вот если палочку потереть шелком… поняла?
— Да. Будет бить током.
— Правильно. Здесь то же самое. Память вещи осталась. Если никаких серьезных событий рядом с ней не происходило, ей и помнить будет нечего. А если были… И что может быть серьезнее смерти?
— Две смерти?
— Вполне возможно. Но тебе таких вещей еще в руки не попадалось.
Антония задумалась.
— а что мне теперь с этим делать?
— Что ты хочешь с этим делать?
— Не знаю…
Синьора Луиса присела рядом, с материнской лаской погладила Антонию по волосам, отгоняя грустную мысль. Не был бы Фернандо такой гнусной дрянью, была бы и у нее доченька.