Танкист

Евтушенко Алексей Анатольевич

– А смерть придет – помирать будем! – подхватил Горец.

– Ко мне смерть пришла, меня дома не нашла! – чистым ярким голосом неожиданно вывела Алена.

– То пирую, то б…дую, то по ягоды пошла! – залихватски закончила Германия, а Сумарь сунул в рот два пальца калачиком и пронзительно свистнул.

– Офигеть, – только и сказал изумленный Ряба.

– Ай да танкисты! – помотал головой дед Иван. – Не ожидал. Порадовали старика. Я уж и забыл, когда последний раз эту частушку слышал.

– Класс, – сказал Олег. –

Народные таланты в чистом виде. Гулять будем – это правильно, а вот насчет пить – не уверен. Нам еще с Иванидзе разбираться. Тут, боюсь, трезвая голова понадобится.

– А вот и он, – сказал Гордей, глядя через плечо. – Легок, так сказать, на помине.

Вахтанг подошел с таким видом, словно в одночасье потерял несколько близких родственников.

– Веселитесь? – мрачно осведомился он. – Я думал, мы договорились.

– Как видишь, нет, – сказал Олег, протягивая ему пачку денег. – Окончательный расчет завтра, как только придут наши доли от букмекеров.

Вахтанг заложил руки за спину и обернулся.

– Можно! – громко сказал он.

Двери за его спиной распахнулись, и в бокс решительно и быстро вошли человек десять в форме СПС и при оружии. Они мгновенно окружили клан – руки на короткоствольных автоматах, лица под касками бесстрастны и непроницаемы.

– Капитан Безруцкий. Специальные полицейские силы, – представился один из них, выходя вперед и небрежно козыряя. – Кто здесь Олег Шальнев?

– Это я, – сказал Олег. – Что происходит?

– Мне также нужны… – Капитан глянул на дисплей комма и зачитал: – Анастасия Визнер, Михаил Рябов, Игорь Гордиевский, Виктор Рулетов… – Он монотонно перечислил всех членов клана, не забыв и Алену Калач. Только деда Ивана не упомянул. – Эти люди здесь? Учтите, любая попытка скрыть свою личность будет немедленно разоблачена и лишь усугубит ваше положение.

– Эй, в чем нас обвиняют? – воскликнул запальчиво Рулетка.

– Молчи, – пихнул его в бок Сумарь и ответил за всех: – Это мы. Никто ничего не скрывает.

– Очень хорошо. В таком случае вы арестованы за участие в незаконной игре «КТО», получении незаконной прибыли, уход от налогов и попытку мошенничества. Это ваша техника? – Он окинул заинтересованным взглядом ряд танков.

– Частично наша, частично взята в лизинг, – сказал Олег. – Послушайте, господин капитан, какой арест? Какое участие в незаконной игре и тем более мошенничество? Тут в соседнем боксе клан «Раздолбаи Сретенки», а на трибунах сорок тысяч зрителей. Их вы тоже всех арестуете?

– Ведите арестованных в автобус, – кивнул подчиненным капитан, словно не слыша вопроса. – Тихо и без шума.

– Ну вы идиоты… – не выдержал Рулетка и тут же получил сзади ощутимый удар по почкам.

– Молчать, – сказал капитан. – Со следователем и адвокатом будете разговаривать. Мы только выполняем приказ.

– Один вопрос, господин капитан, можно? – вежливо попросил дед

Иван.

– Очень короткий.

– Куда вы их?

Капитан помолчал, внимательно посмотрел на деда Ивана, видимо, что-то понял и неохотно произнес:

– В Бутырский следственный изолятор.

– Спасибо.

Капитан молча кивнул. Полицейские вывели ребят из бокса.

– Не ожидал от тебя, Вахтанг, – сказал дед Иван. – Чего угодно, а этого не ожидал. Мы же с тобой за одним столом сидели. А еще грузин. Стыдно.

– Извини, – сказал Иванидзе и отвел глаза. – Я вас предупреждал. Сами виноваты. – Он оглянулся, понизил голос и добавил: – Не было у меня другого выхода, понимаешь?

– Нет, – сказал дед Иван. – Не понимаю. Мужчина всегда найдет достойный выход. Ладно, разберемся. Дай мне водителей – танки внука домой перегнать. Больше мне от тебя ничего не надо.

– Сейчас пришлю, – сказал Иванидзе и вышел.

Дед Иван сел на табуретку, взял стаканчик с недопитым шампанским, понюхал и выплеснул остатки на пол. Вздохнул, достал из внутреннего кармана пиджака плоскую металлическую флягу, плеснул из нее в стакан прозрачной жидкости, выпил, крякнул, завинтил флягу и спрятал обратно. Потом набил трубку, закурил и принялся ждать водителей.

Русская тюрьма никогда не отличалась гуманным отношением к тем, кто попадал туда в качестве сидельца. В этом клан «Десять жизней» убедился в первые же часы пребывания в Бутырском следственном изоляторе. Единственная поблажка, которую им сделали, видимо, приняв во внимание юный, почти детский возраст, было помещение всех десятерых, включая девушек Настю и Алену, в одну камеру.

– Скажите спасибо начальнику Бутырки, – сообщил хмуро надзиратель, запуская ребят в камеру по одному. – Пожалел вас, малолеток. А то бы сунули к взрослякам-уголовникам, а там… – Он не договорил, что бы ожидало их «там», запер дверь и ушел.

– Э, а пожрать нам здесь дадут? – запоздало воскликнул Рулетка.

Тут же выяснилось, что Витька Рулетов в свое время дважды сбегал из воспитательного дома, был пойман полицией и после установления личности водворялся обратно. Поэтому Бутырский следственный изолятор был ему знаком.

– Жратва здесь вообще-то поганая, – сообщил он. – Но главное, чтобы не били. Поэтому сидим тихо и ждем своей участи.

– Вот так вот просто сидим и ждем? – возмутился Мишка. – Мы же ни в чем не виноваты!

– Да? – удивился Рулетка. Он уже успел выбрать себе нары и улегся на них, закинув руки за голову. – Запомни, Ряба, человек всегда виноват.

– Как это?

– Элементарно. Взять нас. Мы только что участвовали в турнире «КТО»? Участвовали. А «КТО» официально разрешены? Нет. И все это знают. Просто власти обычно делают вид, что не замечают. Им так проще нами управлять. Захотят – не заметят. Захотят – прижмут.