Таннен-Э — город под вечными льдами. Легенды Австрии
Шрифт:
В следующий раз, когда мельник ехал после вечерни домой, ведьмы как всегда были тут как тут и собирались уж было начать с ним свою обычную игру, но мельник, теперь знавший их всех, стал выкрикивать их имена, и они так перепугались, что тут же пустились наутек. Мельник остался очень доволен собой, чувствовал себя победителем и с тех пор больше не боялся своих ночных мучительниц. Если он видел, как одна из них танцует на площади среди честных людей, он при всех называл ее ведьмой, и той ничего не оставалось, как позеленев от злости, лететь прочь. Все ведьмы в округе поклялись жестоко отомстить мельнику, но старик был тоже не дурак и уже больше никогда не расставался со своим освященным ножом, так что они,
Этим жители Вёртерберга были обязаны счастливчику, родившемуся в новолунье.
Девичья пустошь
В 1201 году из Арагона в Бургенланд прибыл один отважный рыцарь. Верной службой он снискал дружеское расположение короля и в знак благодарности получил от него замок и поместье Маттерсбург. За это рыцарь обязался защищать границы края в случае войны. И сам он, и его потомки всегда верно исполняли свой долг, и род арагонца был пожалован графским титулом.
Но вот ворвались в страну дикие татарские орды, добрались они и до окрестностей городов Маттерсбург и Айзенштадт, и тогдашнему графу Маттерсбургскому пришлось бежать и искать убежища в Нойштадте, что близ Вены. Там он вскоре и умер. Двое его сыновей, Конрад и Эммерих, славились храбростью и силой, но оба они отличались горячим нравом и вдобавок были молоды и неопытны.
И, как иногда случается между братьями, они не могли прийти к согласию при разделе отцовского наследства. Каждый считал только себя правым. Спор их шел, главным образом, о большой пустоши, что лежала между Маттерсбургом и Айзенштадтом. Поскольку все бумаги покойного графа погибли при нашествии татар, никто не мог сказать точно, кому из братьев была завещана пустошь. В конце концов схватились они сгоряча за оружие, пошла междоусобица, и даже самому королю не удалось помирить братьев.
Раздор между наследниками не прекращался, королю уже изрядно наскучили их нескончаемые распри, и потому он повелел устроить на спорной пустоши поединок, исход которого и должен был положить конец препирательствам. Решили, что днем Божьего суда станет понедельник после Троицы, Духов день. Дело было в 1260 году.
Рано утром в назначенный день братья-враги выехали каждый со своей свитой на пустошь. Эммерих ехал из Айзенштадта, Конрад из Маттерсбурга. Появился и посланник короля в сопровождении супруги и многочисленной свиты, к месту поединка съехалось множество знатных людей и простых крестьян. И уж конечно, пришли все до одного вассалы Конрада и Эммериха.
Два молодых графа во всем блеске воинских доспехов предстали перед собравшимися, и многие втайне пожалели их: ведь биться предстояло не на жизнь, а на смерть. Но горше всех горевали их подданные. Что и говорить, у каждого из братьев были свои недостатки, и тот и другой бывал вспыльчив и горяч, но все же они были честные и благородные юноши, и в народе их любили.
Помолившись, братья опустили забрала и поскакали друг другу навстречу. И тут крестьяне бросились к ним, чтобы не допустить братоубийства. Молодые люди опомнились и, устыдившись, вложили мечи в ножны, оба прослезились при виде такой верности своих подданных. Они засмеялись и поцеловали друг друга в знак примирения. И ни одному, ни другому уже не казалось, что из-за какой-то пустоши стоит обнажать меч.
Спор о наследстве закончился. Братья предоставили королю решать, кому из них он отдаст пустошь.
На месте примирения братьев возвели часовню, а потом и красивую церковь, куда доставили образ Пресвятой Девы из замка Форхтенштайн. Небольшое селение, выросшее возле церкви, получило имя Фрауенхайде, что значит Девичья пустошь.
ВЕРХНЯЯ
Как дунайская русалочка лодочника отблагодарила
В Хесганге, что неподалеку от острова Верт, жил некогда один молодой лодочник. Маленький его домишко стоял прямо на берегу Дуная — вот там и жил он вместе со своею матушкой. Зарабатывал он себе на хлеб тем, что перевозил людей через Дунай, и было это дело небезопасным, потому что на пути попадалось множество водоворотов да воронок. И вот как-то раз перевозил он через реку одну веселую компанию. Парни были слегка навеселе и всю дорогу задирались, дурачились и раскачивали лодку. Проплывая мимо острова Верт, они вдруг заметили русалочку, которая вынырнула неизвестно откуда на мелководье. Разгулявшаяся компания принялась потешаться над испуганной русалкой и давай кричать ей всякие гадости, о которых им потом в трезвости и самим вспоминать стыдно было бы. Лодочник слушал-слушал, а потом не выдержал и, рассердившись не на шутку, сказал:
— А ну-ка, хватит тут глотки драть! Ишь, разорались, бесстыдники! Да как вам не совестно? Кто еще слово скажет, того вмиг в воду скину, пока не протрезвеет!
Лодочник был парнем крепким, никому не захотелось с ним связываться, и потому все туг же присмирели, а русалочка тем временем благополучно исчезла под водой.
В ту пору напали турки на Австрию, целые полчища их разбойничали в стране, разоряя и уничтожая все вокруг. И вот однажды темной ненастной ночью кто-то постучался в дом к лодочнику. Он вскочил, отпер дверь и увидел на пороге незнакомую женщину в дорогих одеждах, рядом с которой стояло трое прелестных малышей. Со слезами на глазах дама попросила перевезти ее с детьми на другой берег. Турки разрушили их дом, и ей с огромным трудом удалось сбежать от них и спасти детей. Она была уверена, что турки все еще гонятся за ней.
Лодочник подумал, что вряд ли турки будут искать ее здесь, в этой хижине, которая стоит вдали от всех дорог, но ему стало жалко бедняжку, и он, взяв фонарь, пошел вместе с женщиной и ее детьми к переправе. А ночь, надо сказать, была жуткая, хуже не придумаешь. Ветер бушевал в долине, волны вздымались до небес, и вряд ли сыскался бы другой такой смельчак, который бы отважился переправляться в такую тьму через разбушевавшуюся реку. Но лодочник был не робкого десятка. Он сотворил молитву, оттолкнулся от берега — и вот уже стремительный поток подхватил утлое суденышко. Сильным порывом ветра затушило фонарь, не видно было ни зги, мощным течением лодку повлекло в сторону опасною водоворота. Лодочник слышал, как бурлит вода в водовороте, но он уже и сам не знал, где какая сторона, и только понимал, что всем им грозит большая беда.
Изо всех сил старался он выровнять лодку, но ничего не получалось, и тут до него вдруг донесся с другого берега чей-то певучий голос. Он ясно услышал, как кто-то кричал ему:
— Сюда! Сюда!
А потом снова:
— Сюда!
Лодочник налег на весла и направил свое судно туда, откуда доносился незнакомый голос. Вскоре он увидел берег и сумел к нему причалить. Высадив даму с детьми, он проводил их до ближайшего постоялого двора, где они могли бы укрыться от непогоды и переждать ночь.