Таргитай-2. Освобождение
Шрифт:
Пока поднимался на ноги, сквозь звон в ушах мелькнула мысль применить боговскую силу, с какой дубасил Перуна в их последнюю встречу, но потом решил, что будет нечестно – все-таки он вышел против человека, а не такого же бога, как он сам.
Вышеслав стоит перед ним, правый кулак держит у подбородка, левый – на уровне груди. Слегка пружинит на ногах, корпус двигается то вправо, то влево. Таргитай сосредоточился, на миг закрыл глаза, затем снова открыл. Он ощутил – как будто нечто изменилось, но он не мог понять, что именно. Это конь пусть думает, у него голова большая, как говорил Мрак, а он, Таргитай, лучше всего может, чувствовать.
Поманил Вышеслава
Ему помогли подняться, подтолкнули вперед. Вышеслав ударил с правой. Таргитай подался чуть назад, пропуская кулак перед собой, и тут же влупил снова. Его невнимательности и невезения, которые преследовали в начале боя, как не бывало.
Его кулак вновь впечатался в лицо противника, разбив пухлые губы и сбив с ног. Богатырь с грохотом завалился на пол, умудрился сбить со стола кувшин с вином. Под оханье одних и смех других, кувшин разбился об пол, щедро обдав Вышеслава брызгами. Это вызвало еще одну волну громкого хохота. Бояре гоготали, схватившись за животы. Князь Родеон тоже улыбнулся, а Иоланда взирает с гордостью и страстным блеском в очах.
Вышеслав нетвердо поднялся, вид такой, словно звенит в ушах, а в глазах двоится. Но все же рука опустилась за пояс, в кулаке блеснуло широкое лезвие ножа.
Он двинулся вперед, держа кинжал с украшенной самоцветами рукоятью перед собой, не спуская глаз с голубоглазого варвара.
– Эй, прекратите! – воскликнула княжна требовательно, но голос от волнения дрогнул. – Вышеслав же его убьет!
– Не бойся, Иоландушка, – отмахнулся Родеон. – Ты видишь, что Таргитай мутузит Вышеславку как щенка. Ну достал тот нож, подумаешь. Да это он так шуткует вообще. Для острастки, чтоб на испуг взять.
– Таргитай, Меч не смей, дерись на кулаках! – тут же крикнул он, обращаясь уже к невру. – Покажи, что можешь супротив ножа! Ежели выстоишь и не сдохнешь, как та корова, которую давеча зарезали на кухне, лишний раз докажешь, что ты – герой, а не сопляк какой-нибудь!
Вышеслав взмахнул кинжалом, метя в Таргитая сверху вниз. Невр отскочил, плечо едва разминулось с остро отточенным лезвием. Вышеслав взмахнул ножом вновь, целя невру в живот. Тарх изловчился, перехватил руку. Могучим ударом выбил оружие у противника. Следующий удар пришелся Вышеславу в нос. Лицо дружинника вновь обагрилось кровью. Еще один удар, и еще, и еще. Казалось, на невра что-то нашло, взгляд сделался мутным, он словно не понимает, что делает, бьет дружинника – а тот уже не стоит на ватных ногах, но Таргитай держит его левой рукой, а правой продолжает бить в лицо. Оттуда летят кровавые сопли, слюни – губы и нос разбиты и напоминают раздавленные сливы – кровь ручейками стекает с подбородка на воротник, капает на пол.
Наконец, дудошник остановился, тряхнул головой, во взор вернулась осмысленность. Он глянул на избитого Вышеслава, на окровавленное лицо и свои окрашенные красным кулаки чуть ли не по локоть. В волчовке без рукавов, с испачканными кровью руками он кажется мясником с базара, который только что перерезал горло свинье.
Выражение лица дудошника сделалось изумленным, непонимающим. Глаза выпучились.
– Что это со мной? – пробормотал он в ужасе. – Что я наделал?
– Ты чуть не убил одного из лучших дружинников, – медленно и хмуро проговорил Родеон в нависшей тишине. Все гости до одного будто лишились дара речи. – Буквально размазал
Он помолчал, не сводя с невра глаз, но видно, как лицо наливается удовлетворением и гордостью.
– Слава доблестному Таргитаю! – гаркнул князь на весь зал. – Он доказал, что сможет защитить княжну и мокрого места не оставит от зверобога этой ночью! Слава!
– Слава! – грянул в ответ мощный хор пьяных голосов.
– Ура спасителю княжны и всего княжества! Слава герою!!
– Слава защитнику!! Ура!!
– Да здравствует Таргитай!!
Как же так, горько недоумевал дудошник, я его так избил, словно Олег, на которого время от времени находило, что он озверевал и начинал лить реки крови. Мрак говорил, что чем тише и умнее человек, чем сильнее заталкивает звериное нутро вглубь, прикрывая культурой и воспитанием, тем сильнее его потом прорывает, и тот превращается в лютого зверя. Но Олег как раз и есть зануда и умник, а вот я, думал Тарх, умом никогда не блистал. Чо ж меня так накрыло…
В бога превратился, а звериную суть не изжил, думал убито, понимая, что простым людям в боги нельзя – если станут богами со всей своей злостью, завистью и эгоизмом, то миру придет конец. Эти «боги» такого навершат – сотрут с лица земли людской род, перебьют друг друга, как злые, драчливые дети и уничтожат весь мир, созданный Родом.
Таргитай вынырнул из размышлений, заметив, что темнота опустилась на мир целиком, скрыв княжеский терем, двор, и весь город. Вскоре ноги вынесли за ворота, которые ему открыли стражники.
Тарх, словно очнулся ото сна, нащупал за плечом перевязь, где постукивают по спине, словно подгоняя, ножны с Мечом. Пальцы поправили пояс, одернули волчовку. Решил, что правильно не стал не брать с собой Нестора. Тем более, что после пира тот спит, как коней продавши, а от храпа сотрясаются стены и разбегаются тараканы по щелям.
Ноги несли дальше, по траве и редким оврагам, и вскоре вышел в чисто поле, оставив город далеко позади. Над головой выгнулся черный купол неба, звезды сияют подобно рассыпанным крупинкам соли, складываются в фигуры, и вот уже воображение дорисовывает могучих героев, охотников, что схлестываются в поединке со страшными зверями – медведем, летающим змеем, гидрой, скорпионом…
Узрел Таргитай в ночном небе и прекрасного лебедя, орла с хищно растопыренными когтями, уносящую ноги лань. Стремительно бегут гончие псы, среди звезд мелькнул мускулистый коньтавр, прекрасная дева, ее еще одна, уродливая, как грех, со змеями на голове, которая одним взглядом может обратить сильнейшего героя в камень…Пройдя ещё немного, невр почувствовал, как земля под ногами дрогнула. Из ее недр раздался тихий гул, перешёл в нарастающий рокот.
Тарх остановился, настороженно озираясь. Впереди земля вспучилась. Земляной горб принялся расти на глазах, стремительно превращаясь в холм и все продолжая расширяться и делаться выше, громаднее.
Еще немного, и земля начала осыпаться, являя горб гигантского зверя. Затем взору невра открылось и остальное. Могучие, толстые, как колонны, лапы прочно держат массивную тушу, облепленную костяными пластинами. Хвост толщиной в древесный ствол покрыт острыми шипами, опускается вверх и вниз, бьёт с такой силой, что земля под ногами Тарха сотрясается, и кажется, вот-вот треснет. С громадной рогатой головы на Таргитая смотрят глаза с вертикальным зрачком, там полыхает алое пламя. От зверя пышет жаром, внутри словно пылает гигантская печь.