Тартарары для венценосной особы
Шрифт:
Андрей вошел, окинул присутствующих мрачным взглядом, тихо поздоровался, переобулся и ушел. Анечка поняла, что он неважно себя чувствует. Она готова дать голову на отсечение, что если бы народу в палате не было, он бы лег спать. Ей стало жалко мальчишку. Гости заняли все кровати, включая его. Он даже отдохнуть вечером не может как следует, а с его травмой нужен полный покой. Улучшив момент, она незаметно ускользнула.
Принесенные родителями и друзьями гостинцы (кстати, Олег и сегодня не соизволил появиться!), были честно поделены на две части:
Она не ошиблась. Парень сидел на подоконнике, свесив ногу и отвернувшись к окну. Девочка осторожно дотронулась до ледяных пальцев.
— Здесь очень холодно. Я принесла свитер, надень его, пожалуйста.
— Зачем? — не поворачивая головы, спросил он.
— Потому что ты замерз. Как твой друг я не могу этого допустить.
— У меня нет друзей, — буркнул он.
— Ты отстал от жизни! Пока тебя не было, очень многое изменилось! — задорно рассмеялась она.
— Что именно? — удивленно поинтересовался Андрей, недоверчиво посмотрев на Анечку. В голосе зазвучал металл.
— Вчера у тебя не было друзей, а сегодня есть! Можно я буду твоим другом?
Андрей воспринял предложение очень странно. Вместо того чтобы обрадоваться и согласиться, он еще больше нахмурился. Анечка почувствовала себя неловко. Нет, не неловко! Она почувствовала себя глупо и нелепо! Более того, она понятия не имела, как выйти из этого дурацкого положения с наименьшими потерями!
— У тебя нет друзей, — пробормотала она тихо. Голос предательски дрожал. Только бы не разреветься! — К тебе никто не ходит. Ты все время один, всегда грустный. Мне захотелось стать твоим другом. Это плохо?
— Зачем тебе это надо? — насупившись, спросил он.
— Ты дружишь только с теми, кто тебе нужен? — возмущенно воскликнула девочка.
Андрей пожал плечами и отвернулся.
Она тут же сменила тон, ласково проговорила:
— Неужели за месяц ты не нашел никого, с кем можно было бы общаться?
— За месяц я не нашел самого главного — себя! — жестко ответил Андрей. — У меня ничего нет: ни имени, ни родных, ни друзей, ни прошлого. Порой мне кажется, что и меня тут не должно быть! Здесь все чужое! Странные люди, неестественные вещи, отвратительная пища! Я не знаю, как жить в этом мире!
— Хочешь, я помогу тебе?
— Мне не нужна жалость!
— Кто говорит о жалости? Я говорю о дружбе! Ты попал в беду. Я предлагаю помощь, а ты отказываешься! Почему?
Он молчал. Девочка терпеливо ждала ответа.
— Я боюсь, — шепотом отозвался Андрей.
И Анечка поняла, что сейчас он совершил поступок: признаться девчонке в собственной слабости — дорогого стоит. Она протянула руку. Прошло несколько самых ужасных и длинных секунд, прежде чем он заметил жест. Немного поколебавшись, Андрей сжал предложенную ладонь. Анечка едва заметно улыбнулась.
— А теперь, на правах друга, прошу тебя надеть свитер и поесть. Думаю,
— Я вообще сегодня ничего не ел, если не считать за еду два куска хлеба.
— А где ты был весь день?
— Яков Иосифович договорился с институтом нейрохирургии, чтобы меня посмотрели местные специалисты. Они брали анализы, делали снимки, проводили какие-то сложные обследования. Михельсон говорит, что это надо для тех врачей, которые потом будут наблюдать меня, — жуя бутерброд с паштетом, пробубнил Андрей. — Мммм, как вкусно! Божественно вкусно!
— А то! — хмыкнула Анечка. Паштет — мамино коронное блюдо. Пышный и нежный, его можно есть ложкой. А потом корочкой хлеба тщательно «выскрести» из кастрюльки, чтобы ни крошки не осталось, ни капельки. Она сглотнула набежавшие слюнки. — Давай думать, что делать дальше. У меня есть информация, что тебя хотят отправить в детский дом…
— В интернат, — поправил он. — Я в курсе.
— И ты так спокойно об этом говоришь? — округлила она глаза.
— А что я должен делать? Я вообще не представляю, что такое интернат.
— Твое счастье!
— Все так плохо? — Андрей перестал жевать на какое-то мгновение.
— Хуже некуда!
— Что делать?
— Пока не знаю. Но я обязательно что-нибудь придумаю. А у тебя точно нет родственников?
— Думаю, что есть. — И добавил неуверенно: — Скорее всего, они ищут меня…
— Надо их разыскать, тогда тебя не отправят в интернат.
— И как мы их найдем?
— А вот это предоставь мне, хорошо? К твоей выписке, я их обязательно отыщу. Не сама, так папу попрошу, или крестного на худой конец. Знаешь, какой у меня папа! Всем на зависть!
Он грустно улыбнулся. Мысленно Анечка надавала себе по губам: надо же быть такой глупой, чтобы при мальчике, который потерял родителей, хвастаться отцом!
Андрей взял ее за руку, и девочка с удовольствием отметила, что он согрелся, а то холодный был как лягушонок.
— Спасибо тебе, — сказал он без всякого пафоса. — Клянусь, ты никогда не пожалеешь, что стала моим другом.
— Я не собираюсь об этом жалеть, — дернула Анечка плечиком, заливаясь краской. — Пойдем лучше спать, а то в этой больнице будят спозаранку, выспаться не дают.
Парень проводил ее до палаты и пожелал спокойной ночи. Забравшись под одеяло, Анечка с удивлением поняла, что за весь день не вспомнила о Медведеве ни разу.
Глава 2
Солнечный лучик пощекотал веки, спугнув сон. Она спряталась под одеялом, стараясь вернуться в страну грез. Но глаза упрямо открывались. Анечка сладко потянулась и резко откинула одеяло в сторону: иначе не встать — очень холодно. За окном кружились пушистые снежинки, сияя всеми цветами радуги. Мороз тщательно расписал стекло причудливым узором. Какое замечательное утро!