Тать на ваши головы
Шрифт:
Мир сводил с ума. Нервы оголились. Смерть не просто гуляла рядом, она дышала в спину. Я точно в миры Толкиена попала. Люди против... Мы еще не добрались до той стороны, так что я не знала, кто противостоит синим и зеленым. Кстати, белых нигде не было видно, небось лучшую часть в резерве держат. Умно.
То ли наше появление нарушило планы сражения, то ли время пришло, но артподготовка закончилась, и ряды пришли в движение. Раздался дружный боевой клич, ему не менее дружно ответили с той стороны... и понеслось. Зазвенело железо, заблестели вспышки сгустков, только мелких, и азарт битвы прорезал первый, еще далекий
Черт! Черт! Черт! Мне бы доспех. Хоть маленький. Я на бронелифчик согласна. Да просто на лист железа. У нас на работе как раз подходящий во дворе уже год ржавел.
«Не зевай!»
Веревка смахнула стрелу у меня из-под носа.
— А-а-а!
Я отшатнулась, но свалиться с быка мне не дали. Плющ придержал.
Мама, верните меня обратно!
А впереди рычало, ворочалось, стонало, ухало и звенело сердце битвы, и мы неслись прямо туда.
Бык с ревом мотнул башкой, мимо меня пролетело с тонким криком чье-то тело. Следом просвистел щит.
Я сглотнула — тошнота подкатила к горлу. Стиснула зубы. Нельзя мне сейчас паниковать. Маленькой и испуганной девочкой я побуду потом, когда выживу и когда вернусь в свою квартиру. Памятью бабушки клянусь, стану самой послушной на свете. Буду переходить улицу лишь на зеленый свет и не воровать ручки из офиса. И даже о браке подумаю. Честно. Или рожу для себя. Клянусь.
Трехметровый, заросший шерстью и одетый лишь в длинную кольчугу здоровяк с гигантским мечом шагнул нам навстречу. Я зажмурилась, бык радостно взревел. Мы заложили дикий вираж, уклоняясь от удара, я чудом не сверзилась, «чудо» в своей излюбленной манере отругало меня за неуклюжесть. Над головой свистнуло, ветер скинул берет, прошелся по волосам. Я вжалась в горячее потное тело, которое резко подпрыгнуло, вздыбило зад, выстреливая копытами и напрочь снося гиганта.
Из эмоций остались только «А-а-а!» «О-о-о!», из ощущений — боль в прикушенном языке, а впереди темнела круговерть рук, тел, мечей, копий, и отсюда нельзя было разобрать, кто с кем сцепился.
Веревка плясала на крупе, смахивая стрелы, отворачивая нацеленные на нас копья, не забывая при этом служить мне поводьями.
— Ваше сиятельство, — около Дарье остановился генерал Свафт, — мы пробуем пробить их оборону, как и они нашу, но силы пока равны.
— Вижу, — сквозь зубы проговорил Дарье, вглядываясь в увеличительный кристалл. Силы действительно были равны, как и защита и численность бойцов у обеих сторон, и это означало, что перевес мог вызвать даже крохотный камушек, точнее, два. Зря его высочество не верил в пророчество, похоже, все идет к тому, что судьба битвы решится не в драке.
— Что это? — Он указал на одинокого торра, вторгшегося в задние ряды солдат. — Откуда он здесь?
— Действительно, откуда? — удивился генерал. — Они должны были ударить с левого фланга одновременно с белыми.
Дарье выругался. Вечно эти зеленые что-то напутают.
— И за ним вся кодла, — мрачно заметил генерал, указывая на темный ручей, вторгавшийся в синие ряды.
— Лично прибью этого героя, — пообещал генерал, но Дарье помотал головой:
— Приказ группе лучников —
Глава 8
Тело ощущалось чужим от сковавшего его дикого ужаса. Могильный холод давно поселился в желудке. Сердце металось между пятками и горлом, в поисках места поукромнее. Рубашка прилипла к мокрой спине, пряди обрезанных волос падали на глаза, закрывая обзор, сведенные от напряжения пальцы нестерпимо ныли. Внутри, собственно, осталось лишь смирение с тем, что сегодня я умру.
В нос ударил тяжелый запах крови. Бык поскользнулся, копыта с чавканьем опустились на землю. Я запретила себе думать о том, по чему мы сейчас ступаем.
Внезапно бык дернулся, обиженно взревел, и веревка завопила: «Прикрывай лучше!»
Я свесилась направо, налево — в широкой шее торчала стрела. И прилетела она из-за моей спины.
Сволочи! Нет, а чего я ожидала? Но быка было жаль. Протянула руку, с натугой выдернула стрелу. По коже дрожью прошла волна боли, но крови вытекло немного. Уф-ф-ф. Неглубоко вошла, на излете.
А дальше я онемела. Просто потеряла дар речи, потому как бык мотнул башкой, поднимая на рога скелет. Да-да. Натуральный такой скелет, еще и с остатками плоти.
Я ошиблась. Это ни разу не Толкиен. Это черт знает что!
Дальше мертвяки пошли гуще, запах крови смешался с вонью полуразложившихся тел. Эпицентр приближался. Тел в зеленых и синих мундирах становилось больше, и во мне росла уверенность, что бывшие одерживают верх. Не знаю, что там у цветных с резервами, но передние отряды полегли в полном составе. А мертвяки продолжали сражаться даже с тремя стрелами в груди. И еще они шустро убирались с нашей дороги, точно ждали... И меня ни разу не радовало их гостеприимство.
Дарье стиснул кулаки, с бессильной яростью наблюдая, как наездник все ближе продвигается к центру битвы.
«Он привел мертвых!»
«Это действительно Шаркей, точнее, его труп, и он кладет наших, словно они из бумаги».
Доклады сыпались один за другим.
— Передайте весть в Город, — принял нелегкое решение Дарье, — пусть готовятся. Мы их задержим насколько сможем. Дайте задание артефакторам, пусть срочно придумают что-то от этой... мертвечины.
И пусть будет проклят носитель! Если Дарье останется жив, он лично достанет ублюдка.
Мы перескочили груду тел, уткнулись в спины последних из оставшихся в живых защитников этого участка поля. Смотрелись те откровенно жалко... Израненные, еле стоящие на ногах и держались, похоже, благодаря серому от перенапряжения магу, а перед ними...
Товарищ даже в поеденном червями виде, без глаз, с гладким черепом и отвалившимися частями лица выглядел внушительно по-королевски. Высокий, широкоплечий, на дохлой и явно боевой животинке, помеси коня с ящерицей: морда чешуйчатая, все остальное от коня. Упырь с гигантским мечом в руках, одетый в уже заляпанные кровью доспехи, излучал безоговорочную власть, уверенность и грозил неминуемой смертью врагам. Он уже победил, по крайней мере тот десяток, который с безнадежным видом жался к телам павших товарищей.