Татарские сказки

Автор неизвестен

— Мне и так в самый раз, тютелька в тютельку. Коли я шляпу прямо надену — пурга поднимется, всех снегом засыплет. А коли я шляпу на глаза надвину, вся земля на два аршина льдом покроется.

И старика взял Камыр-батыр себе в товарищи. Шли они, шли, и встретился им по дороге еще один человек: целится он из лука, целится… Спрашивает Камыр-батыр:

— Ты куда это так целикшся? Тот человек говорит:

— Видишь, во-о-он там, в шестидесяти верстах, на высокой горе, на толстом дереве, на нижней ветке муха сидит? Хочу этой мухе левый глаз выбить.

Взял

Камыр-батыр и лучника этого себе в товарищи. Шли они, шли, и встретился им по дороге один бородатый детина, который в земле возился.

Спрашивает у того детины Камыр-батыр:

— Ты что это возишься тут? Говорит бородатый:

— А вот стукну левой рукой — здесь гора, а стукну правой — здесь гора.

Взял и детину Камыр-батыр себе в товарищи.

Шли они, шли и дошли до одного тамошнего бая. И просили бая, чтобы он им свою дочь отдал. Очень упрямый тот бай оказался, стал им препятствия чинить. Говорит бай:

— Моя дочь падишаховой дочке ровня, не хуже ничем, не чета вам всем. Однако я человек добрый, коли обгонишь моего скорохода, отдам за тебя дочку.

Пустились теперь наперегонки баев скороход и Стреноженный. Скакнул Стреноженный и одним махом шестьдесят верст одолел. Решил он вздремнуть, пока баев скороход до него доберется, лег на пригорке и заснул крепко. Вот уже баев скороход обратно возвращается, а Стреноженный спит себе на пригорке, похрапывает:

Тут говорит Камыр-батыр:

— Ай-яй, никак верх за баевым скороходом останется? Ну-ка, стрельни в него, сделай такую милость.

Выстрелили Лучник и попал спящему в правую мочку. Встрепенулся Стреноженный, скакнул и вперед баева скорохода на майдане оказалгя.

Хитрил бай всяко, изворачивался и ухитрился-таки всю компанию в чугунной бане запереть. Навалили дров вокруг бани, огонь поднесли — намерен бай всех живьем зажарить.

Начало их припекать в этой бане. Поправил Камыр-батыр шляпу на голове у Седобородого, и поднялась в бане пурга, глаза застит. Однако раскалилась баня докрасна, опять их там припекает. Натянул Камыр-батыр шляпу ему по самые уши — и ударил в бане жуткий мороз, стены заиндевели.

Открыл на другой день бай двери в бане и рот разинул: жива вся компания, сидит и зубами дробь выбивает. Камыр-батыр говорит этому баю:

— Ты мне голову-то не морочь. Бороться будем или на кулаках драться? Выбирай, что тебе, баю, по сердцу.

Бай говорит:

— И поборемся, и на кулаках побьемся. Нет у меня такой дочери, чтоб за тебя замуж пошла. Сам бери, коли силенок хватит.

И пошла у них драка, и пошло у них побоище. Так они старались, что земля у них под ногами потрескалась: где ровно было, там вспучилось, где вспучено было — заблестело, как лысина. День они бились, и ночь они бились, и утром колотились, и вечером молотились. Ловким бойцом себя показал Камыр-батыра товарищ, закрывающий пальцем ноздрю: дунет-свистнет в пустую ноздрю — двадцать баевых слуг улетят вверх тормашками. Стукнет Бородатый справа — гора вырастает, стукнет он слева — другая гора, тридцать слуг баевых под той горою. А взмахнет сам Камыр-батыр своей

битою и враз сорок баевых слуг положит.

Не вытерпел бай такого избиения, отдал свою дочь. Как выдали баеву дочку за нашего батыра, пир горой пошел. Тридцать дней к нему готовились, сорок дней этот пир справляли, пять кобыл непойманных сварили, наелись все до отвала.

И я на том пиру побывал, ай, хороший был пир! Столы от кушаний так и ломились, в котлах бараны живые томились, мед-пиво ставили бочками — век бы ходить за такими дочками! — честное общество ковшами хлебало, мне, правда, одной ручкой перепало.

Ум и Счастье

В давние-давние времена Ум и Счастье человек мог видеть своими глазами. Однажды встретились Ум и Счастье и заспорили.

— Человек без меня жить не может, — сказал Ум. — Если он с умом, ему счастье вовсе не нужно.

— Нет, без меня ты ничего не сможешь сделать. Человек и без ума может жить, — возразило Счастье.

Пока спорили, увидели у дороги пахаря с волами.

— Если ты сильнее, я возьму да и покину голову этого человека, тогда делай с ним что хочешь, — сказал Ум.

Сказано — сделано. Ум тут же и покинул голову джигита. Таким образом, джигит остался без ума. И как только он остался без ума, сразу же бросил соху и волов. Неподалеку протекала речка. Джигит вошел в воду, сел и вот плещется, вот плещется. А в это время по дороге шел большой караван. Купцы везли товар. Каждый раз они останавливались у этой речки и поили своих животных. Смотрят, на речке вода почему-то мутная.

— Что такое? — удивились они. — Что случилось с речкой?

И пошли они вверх по течению, чтобы выяснить причину. Прошли немного и видят: сидит в воде молодой человек в одежде и мутит воду. Подошли купцы поближе, тут джигит их и спрашивает:

— Кто вы и куда идете?

— Мы купцы, — отвечают те, — идем к такому-то падишаху.

— Вот как, — отвечает джигит, — он ведь близкий друг мне. Передайте ему от меня вот этот подарок.

И он достает со дна речки камень. Счастье тут же превращает этот камень в драгоценный. И молодой человек отдает его купцам. Такой бесценный подарок повергает их в страх.

— Ладно, — отвечают, — передадим. Взяв камень, купцы уходят. Джигит остается сидеть в воде. Спустя некоторое время купцы приходят во дворец падишаха и передают ему подарок. Говорят: Ваше величество, камень этот послал ваш друг, он живет в таком-то месте.

Падишах берет в руки подарок и про себя думает: «Кто бы это мог быть?»

— Кто он, имя не знаете? — спрашивает падишах.

— Нет, не знаем, — отвечают купцы.

— Тогда приведите его ко мне, — приказывает он.

Один из купцов отправляется обратно. Приходит к той речке и видит: молодой человек по-прежнему плещется в воде.

— Идем, — говорит купец, — тебя сам падишах зовет.

Глупец, — отвечает джигит, — я падишаха в глаза не видел, не хочу.

Купец к нему и так и эдак, и устрашает, и по-хорошему уговаривает, но тот ни с места.