Тату
Шрифт:
Работаю на две ставки, беру дежурства в институте скорой помощи, кроме бега посещаю секцию айкидо и дыхательной гимнастики, хожу в театры, музеи, дискотеки, но всё это лишь кратковременно выводит меня из моей тоски. Новый год я отмечал на дежурстве в психиатрической больнице для заключённых. Здесь лечатся асоциальные личности: серийные убийцы, насильники и прочие злодеи, у которых имеются психические расстройства. С ними поддерживаю товарищеские отношения. Иначе невозможно, так как здесь случаются нападения и убийства медицинского персонала. Так что необходимо себя страховать. Новый год прошёл относительно весело. В рамках того, что позволяют стены этого учреждения, которое больше похоже на тюрьму чем на больницу. На каждом отделении есть постовой милиционер, которого ежечасно на протяжении суток
К празднику на работе я получил премию и сделал себе множество подарков: спортивный костюм, кроссовки, туалетную воду. Конечно, вспомнил о детях и бывшей жене.
В июне я завершу курс обучения академии. Что ждёт меня впереди - не знаю. Я хочу остаться в России, чтобы получить полноценное образование и встать на ноги. К тому же большинство моих знакомых и друзей живут здесь. В Киеве связи постепенно теряются. Благодаря выступлениям в беге мне предложили "тёплое" местечко в Луге, что в двух часах езды на электричке. А потом обещают перевод на должность начальника поликлиники артиллерийской академии, которая находится у Финляндского вокзала. Все надежды теперь на Бога, судьбу и спорт. В противном случае поеду в Сибирь или Забайкалье, Дальний Восток, Заполярье, что тоже неплохо, так как немного считаю себя романтиком. Увольняться из армии не горю желанием. Она хоть как то поддерживает меня нерегулярными выплатами. Уже полтора года, как не выплачивают пайковые деньги, но обещают к выпуску всё выдать.
Уже половина шестого. Буду заканчивать своё письмо и начинать описывать больных под наблюдением: суицидников, находящихся в психозе, склонных к побегу...
19.03.1998 г.
Привет, папа! У меня всё идёт своим чередом. Работа, бег, учёба, отдых. Сейчас оформляю документы ещё на одну подработку - в женское СИЗО. Тебя может удивить, почему меня тянет в такие места, но объясню - здесь платят больше, чем в муниципальных больницах. В психбольнице я получаю больше, чем в инфекционной больнице, и это несмотря на то, что выплачиваю пятьдесят процентов на алименты. Хотя я понимаю, что постоянно рискую, когда захожу на запретную территорию, но нет ничего худшего, чем голод. У меня это случилось дважды за последний год. В ноябре, когда я уволился из детской больницы, и в феврале, когда почти вся зарплата ушла на долги по алиментам, и я питался кашами, хлебом и жаропонижающим сиропом из больницы. Но я не падаю духом, так как бывают ситуации и гораздо хуже. Иногда сравниваю жизнь с синусоидой или с весами, где уравновешено добро, зло, богатство и тяготы. Каждый человек идёт к своей цели своей тропой, проходя лабиринты трудностей, испытаний, разочарований и соблазнов. Сейчас, как мне кажется, наступило то время, когда следует выбрать свою тропу. Я свободный от семьи, скоро закончу академию, а там... или пассивно плыть по волнам жизни, или бороться с течением и идти к выбранной цели.
25.03.1998 г.
Два часа ночи. Психбольница строгого и интенсивного наблюдения. Дежурство по седьмому отделению. В палатах большая часть притворяются спящими. На непросматриваемых местах кто-то занимается сексом с суррогатными женщинами-мужчинами, кто-то варит чифирь под матрасом, кто-то гладит брюки утюгом-ладошкой или книжкой. Мирно прохаживается охрана, санитары решают кроссворды возле прохода в надзорную палату. Во время прихода разводящего все подскакивают со своих нагретых мест, чтобы создать иллюзию ночного наблюдения. Раньше в отделениях имелись видеокамеры, наблюдавшие за обстановкой в коридорах и доносящие информацию на центральный пульт управления больницей. Но я их не застал, остались только неработающие макеты.
Зачем-то разыскивал начальник
Моя половина ночи для отдыха прошла. Сна так и не было. Забытье. Мысленно я представлял себе Россию. Вспоминались художественные рассказы, фильмы о таёжных сопках Сибири, тундре Заполярья. Дикая природа, медведи, волки, грибы-ягоды, начальник факультета...
Дежурство по ординаторской передал помощнице, взяв на себя коридор и сестринскую. Четыре часа утра. Надо попить крепкого чая с молоком, день обещает быть напряжённым. Описываю больных стандартными шаблонами, подправляя кое-где небольшими отличиями прошедшего вечера. Но мысли где-то впереди, уже не в Петербурге.
Первая группа надзора. Харисанов. Всю ночь просил паркопан. Был замечен в варке чифиря на унитазе. После предупреждений уснул. Сокольников. Большую часть времени провёл в постели, накрывшись с головой одеялом. На приём лекарств пришёл в числе последних. На вопросы не отвечал. Петруковский. Пытался отрыгнуть лекарственную смесь. Сделана внутримышечно литическая смесь: четыре аминазина плюс два димедрола. Уснул вовремя. Собакин. В течение вечера нецензурно выражался. Требовал выписки. От приёма лекарственной смеси отказался. Был вызван дежурный врач. Сделано внутримышечно: тизерцин четыре, фиксирован к койке, переведён в надзорную палату. Ночь спал без пробуждений. По смене передаётся спящим. И так сто шестнадцать человек.
Семь утра. Подъём. Контролёр открывает палаты-камеры, санитары поднимают залежавшихся. Краткий доклад. Всё спокойно на этот раз. Смотрю, у Петренко появилась свежая гематома под левым глазом, Севарченко гвоздём расцарапал предплечье (надо йодом смазать), Трунов сказал, что иглу проглотил (надо заявку на рентген написать, дежурному врачу сообщить). Последние минуты дежурства тянутся медленнее обычного. Мыслями я уже на улице Рузовская. Посмотрел через окно на девчонок из соседствующего забором СИЗО. Размахались они с утра платками. Семафорят соседям, целыми фразами строчат. Я так и не выучил их языка. Говорят, что бывали случаи свадеб после таких свиданий на расстоянии.
Девушка из СИЗО
В апреле закончилась проверка сведений, и я устроился на полставки в женской тюрьме. Режим показался там более строгим чем в соседнем СПбСТиН. Ключи были только у конвоиров. В задачи входило проведение телесных осмотров по выходным на предмет обнаружения телесных повреждений, отсутствия насекомых и активное выявление прочих заболеваний. Заметил, что в женской тюрьме бросалось в глаза разделение на "мужскую" и "женскую" половины.
"Мужская" была представлена дородными женщинами, предпочитавшими мужскую одежду, копирующими мужские привычки и манеру поведения. Вначале эта гомосексуальность шокирует, но потом к ней привыкаешь и смотришь как на само собой разумеющееся. Но это с одной стороны. Как сказала одна из санитарок, приобщённая к отбыванию наказания в медицинском пункте: "Ты не можешь оставаться просто женщиной. Попадая в камеру, ты становишься либо женщиной-мужчиной и подчиняешь себе некоторую часть камеры, либо наоборот. Не все выдерживают такое!".
Как-то меня вызвали вечером к женщине во вторую галерею. Диагноз конвоирши: маточное кровотечение под вопросом.
– Камера становись. Иванова к двери!
– скомандовал дородный сержант в юбке.
Невысокая девушка под сальные выкрики сокамерниц подошла к проходу. Шутки предназначались очевидно мне, так как любое событие - это развлечение серых будней отсидки.
В заключенной я узнал маму ребёнка, который лечился в кишечном отделении детской инфекционной больницы, где я работал на пятом курсе. Мальчик большую часть времени провёл в боксе, так как мать посещала его не чаще раза в неделю. По слухам, она была под следствием за грабёж и бандитизм. Но тогда не верилось, что аккуратная, миловидная и хрупкая на вид женщина может быть причастной к подобному роду деятельности.