Татуировка герцога
Шрифт:
Дождь монотонно стучал по стеклянному потолку над ними.
Элиза видела, как поднимается и опадает грудь Уиклиффа, и мечтала упасть в его объятия. Тепло его тела и жар оранжереи навевали вялость, расслабленность. Потом он отошел и принялся за работу, и Элиза остро почувствовала потерю.
Они молчали, герцог первым нарушил тишину.
— Ребенок не мой, — сказал Уиклифф.
Элиза медленно выдохнула.
— Тогда вам не нужно жениться на ней. — Она осторожно покосилась на него и увидела: он сосредоточенно смотрит на маленькие зеленые растения, которые казались
— Долг больше не обязывает меня к этому, — пояснил он.
Это не было четкое «нет», но и не «да». Впрочем, это не имеет значения.
Лайам. Брайтон. Какая ошибка! Знай она тогда… Имей она хоть крупицу веры в то, что в один прекрасный день будущее может чудесно измениться, она не стала бы хвататься за соломинку, которая подвернулась ей под руку.
— Что вы теперь будете делать? — спросила она.
— Вы имеете в виду, как я доберусь до Тимбукту? — спросил герцог. Она кивнула. — Вероятно, путешествие будет не таким, как я его себе представлял. У меня не будет отряда солдат, я возьму с собой только самое основное: себя самого, свой ум и свое оружие.
— А как же ваши владения? Арендаторы, плата…
— Не знаю, кто вы: ангел за моим плечом или демон, — сказал Уиклифф. — То вы искушаете меня, призывая не отказываться от своей мечты, то напоминаете о долге. Вы — загадка. Но с другой стороны, большинство женщин таковы.
— Возможно, но в последнее время вы кажетесь неуязвимым для всяких проблем и… женщин. Вы стали на удивление прилежны. Столько часов в библиотеке… Мне интересно, что вы читаете?
Элиза заметила, что герцог каждый вечер все позже и позже задерживается в библиотеке.
Долгие часы он проводил и в запертой комнате, но Элиза не посмела упомянуть об этом.
— Я увлекся поэзией, представьте себе, — ответил Уиклифф и процитировал: — «Не бродить нам вечер целый под луной вдвоем…»
Ее так и подмывало разыграть полное неведение и поинтересоваться, кто автор, хотя она хорошо знала, что это Байрон. Но было неприятно притворяться глупышкой перед этим проницательным и умным мужчиной. Да и какой в этом смысл? Как только она вставит в свою колонку строку «мы тайно встречались, в тиши я горюю», она получит деньги и вручит их ему.
Поэтому, вместо того чтобы спросить, кто автор, Элиза произнесла следующую строку:
— «Хоть любовь не оскудела и в полях светло, как днем».
— Знакомая с поэзией горничная… Где миссис Баксби вас откопала, черт побери? — Уиклифф одарил Элизу медленной ленивой улыбкой, от которой ее снова бросило в жар и мир вокруг перестал существовать. Жар воспоминаний захлестнул ее, все ее тело и пополз вниз…
— Мне не нравится, что вы замужем, — мягко сказал Уиклифф.
Казалось, из оранжереи вдруг выкачали воздух и растения вянут у нее на глазах. Руки Уиклиффа замерли, но взгляд его по-прежнему не отрывался от стола.
— Мне тоже, — заметила она и добавила: — Но разве это имеет значение?
— Я ведь не типичный Буйный Уиклифф. Вы забыли? — сказал он и прочитал еще несколько строк из стихотворения: — «Пусть для радости и счастья ночь дана тебе и мне, не бродить нам больше
Элиза задохнулась и как будто окаменела. Что, если он уедет, а у нее останутся лишь воспоминания о том, что могло бы быть, да не случилось?
Если только, если только… конечно, есть миллион разных вариантов… Но жизнь такова, какая есть, и некоторые факты непоколебимы, как горы. Он хочет быть не похожим на своих предков. А она пытается показать ему, что она честная, преданная, правдивая, чтобы, когда ее маскарад откроется, Уиклифф знал, что она не законченная лгунья.
Все, что у них есть, — это только эти мгновения в теплом убежище от дождя, стучавшего по стеклянным стенам и потолку.
Они работали бок о бок, возились в земле, пересаживали растения, и все это время Элиза мучилась вопросом: если герцог знает и если он не любит ее, почему она до сих пор здесь?
По всех правилам он давно должен был выставить ее из дома.
Должно быть, он питает к ней симпатию. Но тогда почему не говорит об этом?
К концу недели все тайны откроются, и тогда пусть карты лягут, как решит судьба. Ее сомнения разрешатся — обман выйдет на свет.
Когда она выиграет деньги, он сможет осуществить свои мечты. Знать бы только, входит ли она в эти мечты.
Глава 44. Харлан и герцог
Редкие звезды проглядывали сквозь густой туман.
— Почти как там, — проговорил Уиклифф, хотя крыша заставляла его думать об Элизе, а не о приключениях в далеких краях. Но он не дал этой мысли завладеть им и отбросил ее.
— Да, похоже, — согласился Харлан.
Он задумчиво попыхивал сигарой. Они поднялись на крышу после ужина. Все лучше, чем сидеть в душной библиотеке. Уиклифф провел там весь день, изучая арабские тексты, просматривая расходные книги и составляя маршрут. Экспедиция будет не такой, как он планировал.
Все планы полностью отработаны, хоть есть еще вопросы, оставшиеся без ответов.
И, отхлебнув бренди, Уиклифф задал один из них — тот, что изводил его в последнее время:
— Ты уже дал согласие Берку?
Харлан отправил в воздух облачко сигарного дыма.
— Я рассматриваю предложение, — уклончиво ответил он. — Берк ценит мои переводческие таланты. Его экспедиция готова, назначена дата отъезда.
Уиклифф сжал челюсти. Харлан, его верный друг, собирается переметнуться к его давнему сопернику. Предательство, отсутствие преданности всегда потрясает. За некоторыми исключениями.
— Но ты все еще здесь, — заметил Уиклифф.
Он курит его сигары, пьет его бренди. Смотрит на звезды с крыши его родового дома.
— Однажды ты спас мне жизнь, — напомнил Харлан.
— Когда Берк отправляется? — спросил Уиклифф. Он смотрел на редкие звезды и воображал другое небо, более звездное. Однако он не мог отделаться от образа Элизы. Сейчас она вместе с ним смотрела в тропическое небо.
— Через несколько дней, — ответил Харлан. — Так что у тебя мало времени. Ты должен просто жениться на леди Алтее, и дело с концом.