Татуировщик
Шрифт:
* * *
Шли мы недолго, минут пятнадцать. За это короткое время Билял, шагавший рядом со мной, успел рассказать мне о всей своей родословной, добрый десяток анекдотов про начальника фабрики и несколько городских легенд, которые я уже не раз слышал. Наконец, идущий впереди Нытик замер:
– Смотрите, ребята…
Мы подошли ближе, вглядываясь в огни костров впереди. Там раскинулось небольшое поселение из страшных, дряхлых хибар, какие даже самому распоследнему рабочему и в кошмарах не снились. Обитые ржавыми дырявыми листами жести, эти халупы стояли будто лишь на одном духе Великой Пустыни. У них не было даже
– Чё, откуда пришли? Бетон, на прицел их!
Мы разом обернулись, а говоривший отпрянул. В свете костров я разглядел мужчину средних лет с густой седеющей бородой, налитыми кровью глазами и землистым лицом. На голову здоровяка был кое-как надвинут дырявый ржавый шлем, какие у нас можно найти разве что на помойке. Всё лицо мужчины было изрыто морщинами и шрамами, а левый глаз немного подёргивался. Одет он был в ветхий бронежилет Стража, натянутый на голый торс. На запястье его левой руки была шестерня с криво нарисованной от руки коронкой. Ростом мужик был чуть ниже меня, но это не мешало ему смотреть сверху вниз на нас, сбившихся в кучку. Позади мужичка стоял худой паренёк, постоянно шмыгающий носом и одетый в чёрное тряпьё. Паренёк пялился на нас, вытирал текущую из носа жидкость и что-то бормотал про себя. Справа от него стоял накачанный амбал ростом под два метра, держа огромную ржавую дубину в правой руке. Я тут же понял, откуда у него кличка Бетон:– громила имел серую, нездоровую кожу, отчего походил на каменную статую. Он был полностью лысым, даже бровей над ледяными белесыми глазами не имелось. Я уставился на него, открыв рот от удивления, – такого я ещё не видел. Одет этот мутант был в комбинезон механика на голое тело да тяжёлые ботинки. Его татуировка была скрыта грязным бинтом. Бородач прервал затянувшееся молчание:
– Ну? По башке вам дать, олухи тупорылые?! Откуда припёрлись и куда прётесь?
Я ещё раз оглядел троицу, ища взглядом огнестрельное оружие. Его не было. Решившись, я быстро наклонился, доставая из ботинка пистолет:
– Не твоё дело, бородач!
Я направил на мужчину пистолет, а тот уставился на чёрный металл с недоумением, а потом протянул руку, чтобы отобрать у меня ствол:
– Чё там у тебя, дурачок?
Я резким движением поднял руку вверх и нажал на один из курков. Раздался резкий хлопок, после которого толпа позади нас замолчала, а бородач отскочил назад. Худой паренёк посмотрел на своего босса и зашёлся истеричным хохотом:
– Мга-га-га! Это самое, короче… Ну это… Слышь, ну…
– Заткнись! – заорал бородач, не отводя от нас настороженного и удивлённого взгляда. Лишь один Бетон выглядел так, будто ничего не произошло. Громила всё так же стоял, глядя на нас и сжимая в руке своё самодельное орудие. Ни единый мускул не дрогнул на его лице, как будто я ничего и не сделал – ну точно статуя из бетона!
Наконец, лидер этой небольшой банды снова подал голос:
– Да шутки мы шутим, Иблис вас дери… Вы ж рабочие, да? Мы свой люд везде узнаем. Вот будь вы начальством…
Лицо
– Начальством, короче… Порешали бы начальство, закопали короче, мга-га!
Бородач снова заткнул своего странного спутника и продолжил:
– Мы, короче, смотрящие тут. Ну, одни из. Меня зови Фабрикой, вон тот, – Фабрика ткнул пальцем в сторону трущего нос парня, – Пулемёт, а с Бетоном вы знакомы.
Бетон, впрочем, и на это не отреагировал ни единой эмоцией. Мне даже показалось, что это тоже шутка какая-то, а громила является статуей, призванной пугать новичков и незамеченной нами по какому-то недоразумению.
Мы по очереди представились, кратко рассказали о том, почему попали сюда (кроме Заиры, она всё так же молчала, да спрятавшегося за нами Нытика) и принялись расспрашивать Фабрику о тамошних порядках. Тот отмахнулся:
– Да чё на улице торчать! Пойдём в Ангар! Там расскажут вам всё. Ты это… Милад. Ствол-то убери! С такими вещами тут быстро по голове в переулке получишь, – добавил он, глядя на мой пистолет.
Я послушно спрятал оружие, задумавшись о том, есть ли тут вообще переулки, а толпа позади нас принялась шуметь дальше, будто ничего и не произошло. Я спросил Фабрику, сколько нам идти до Ангара, на что тот гордо ответил:
– Зачем идти, работяга? Ехать!
Я вытаращился на него как на психически больного:
– Ехать?!
Тот рассмеялся, явно довольный эффектом:
– А ты что думал? Что тут земли дикие?
Я скептически покосился на развалины, бесноватую толпу и костры:
– Да вроде того…
Бородач улыбнулся:
– Нет, Милад. Всё не так уж плохо…
– Где вы берёте топливо? – прервал его изумлённый не менее моего Фарид.
Бородач осклабился:
– Древние технологии! А вообще, – он осёкся и нахмурился, – секрет!
Фабрика отвернулся и махнул рукой:
– Пойдём, рабочие!
Мы послушно двинулись за ним. Я оглянулся: Бетон тоже пошёл вслед за нами, грузно ступая большими ногами в грязных ботинках. Значит, всё же не статуя.
За небольшой хибарой мы увидели огромное нечто, отдалённо похожее на тот самый трамвай, в котором я катался в Зелёную Зону, но в два раза короче. Бородач привычно отыскал в этой груде металлолома ржавую рукоять и дёрнул, с натужным скрипом распахнув кривую, вручную сваренную из листов железа дверцу:
– Прыгайте, работяги!
Мы не без опаски по очереди залезли внутрь. В полумраке едва различались две скамьи по бокам салона и приваренный ножками к полу ржавый столик. Воняло бензином и ржавчиной. Мы сели на лавки. Со мной рядом уселись Заира, Билял, Фарид и стыдливо прячущий своё запястье Нытик, а вот Мутазу места не нашлось – он сел напротив нас. В кривую механическую повозку влетел Пулемёт, бормоча себе под нос бессвязную чушь, а за ним неторопливо залез Бетон. От его веса машина наклонилась вправо и жалобно заскрипела. Громила с силой захлопнул дверь, сел рядом со съёжившимся от страха Мутазом и со звоном кинул под ноги свою дубину. Я судорожно сжал рюкзак, стараясь не смотреть на Бетона, – этот мутант пугал меня. Остальные, уверен, испытывали схожие чувства.
Наконец, раздался второй хлопок двери спереди – Фабрика уселся на место водителя. Спустя пару секунд раздалось недовольное урчание двигателя, явно не желавшего заводиться. До нас донеслись тихие ругательства бородача, которые тут же заглушил грохот – машина завелась. Корпус задрожал, поднимая ржавую пыль в воздух. Я зажмурился, зубы застучали в такт вибрации, а в нос ударила вонь бензина. Громыхнула выхлопная труба – возможно, именно эти звуки я принял за выстрелы, лазая по Башне с Бейбутом. Как же давно это было…