Тавматургия
Шрифт:
То ли хорошо сыграла, то ли со вчерашнего дня многое изменилось.
САВЕЛИЙ и АДВОКАТ обедают в дорогом ресторане в районе Гоголевского бульвара: обслуга вышколена, еда разнообразна, кухня европейская. АДВОКАТ с завидным аппетитом уписывает сочащийся кровью стейк.
АДВОКАТ хорош собой, черняв, небольшие уши оттопырены, он обаятелен и самоуверен, как кинозвезда.
АДВОКАТ.
САВЕЛИЙ (ковыряет вилкой в тарелке). Согласен.
АДВОКАТ. Доверие между адвокатом и клиентом — это главное. Поэтому сразу уговор: вы не опускаете неприятную для вас информацию, я гарантирую конфиденциальность.
САВЕЛИЙ. Хорошо.
АДВОКАТ. Я не думаю, что вы намеренно будете что-то скрывать. Это происходит бессознательно. Почти. (Утер салфеткой жирный рот.) Я весь внимание.
САВЕЛИЙ. Все началось в этот понедельник. Я опоздал на работу — не смертельно, минут на пятнадцать.
АДВОКАТ (достал блокнот). А где вы работаете?
САВЕЛИЙ. Министерство высоких достижений.
АДВОКАТ (записывает). Продолжайте.
САВЕЛИЙ вдруг понял, что рассказывать эту дикую историю бессмысленно — это ничего не даст, никуда не приведет, они будут ходить по кругу до полного изнеможения. А завтра этот обаятельный мужчина, скорее всего, опять напросится на обед в ресторане. Это все предсказуемо, это не бином Ньютона. И тут САВЕЛИЮ влетела в голову новая мысль и немедленно стала вить там гнездо — она была похожа на маленькую, суетливую птичку. САВЕЛИЙ посмотрел на левое ухо АДВОКАТА — там была родинка — и сказал:
САВЕЛИЙ. Простите, я передумал. Мне нужен Перельман.
АДВОКАТ (от неожиданности перестал есть). Адвокат Перельман?
САВЕЛИЙ. Нет, математик… (Официанту.) Молодой человек!
САВЕЛИЙ жестом изобразил ручку и бумажку — попросил счет.
САВЕЛИЙ сидит на своем месте, возле окна. Входит ПОПУТЧИК — полнокровный, веселый, кудрявый, судя по всему, командированный.
ПОПУТЧИК (весело). Здравия желаю!
Поднял сиденье, забросил свой чемодан, сел.
ПОПУТЧИК. Олег Муравьев. Не из дворян. Поэтому позвольте без церемоний
И поставил на столик бутылку армянского коньяка, как будто сделал шах.
Не обнаружив электрического звонка, САВЕЛИЙ стучит в дверь костяшками пальцев, прислушивается, стучит опять, раздаются шаркающие шаги — так звучат тапочки, у которых стоптаны задники.
ГОЛОС ПЕРЕЛЬМАНА. Уходите, я с журналистами не общаюсь.
САВЕЛИЙ. Добрый день. Я не журналист.
ГОЛОС ПЕРЕЛЬМАНА. Тем более. Что вам надо? Кто вы такой?
САВЕЛИЙ. Меня зовут Савелий Былинкин, я из Москвы.
ГОЛОС ПЕРЕЛЬМАНА. Ваше имя мне ничего не говорит. Уходите. Вы меня отвлекаете.
САВЕЛИЙ. Я не ученый и не журналист, но мне кажется, я даже уверен, вам будет со мной интересно.
ГОЛОС ПЕРЕЛЬМАНА. Это почему? Обоснуйте.
САВЕЛИЙ. Потому что не вы мне, а я вам буду рассказывать.
ГОЛОС ПЕРЕЛЬМАНА. Люди меня не интересуют.
САВЕЛИЙ. А кто вам сказал, что я человек? Я — ходячая аномалия.
ГОЛОС ПЕРЕЛЬМАНА. В каком смысле?
САВЕЛИЙ. Не уверен, что правильно формулирую, но, по-моему, — в физико-математическом.
За дверью помолчали. Видимо, хозяин задумался.
САВЕЛИЙ. Григорий, вы еще здесь?
ПЕРЕЛЬМАН. Я сейчас должен выйти в магазин за молоком — можете меня сопровождать.
ПЕРЕЛЬМАН покупает продукты, САВЕЛИЙ, горячо артикулируя, рассказывает ему свою историю. И опять эти двое похожи на рыб — снаружи не слышно ни звука.
ПЕРЕЛЬМАН и его гость пьют чай с шоколадно-вафельным тортом, который принес САВЕЛИЙ. Захламленное посудой, коробками, тряпками, банками с крупой и с пустотой, пространство кухни по-своему гармонично — лишним здесь выглядит буквально все. ПЕРЕЛЬМАН похож на свои фотографии — чернявая с рыжим оттенком прозрачная борода, яркие светлые глаза. Одет он в несвежую футболку и джинсы.
ПЕРЕЛЬМАН. Есть принцип неопределенности, гласящий, что неопределенность координат связана с неопределенностью импульса, и она больше конечной величины, пропорциональной постоянной Планка. Поэтому если мы точно знаем мгновенное состояние, скажем, трехмерного пространства, мгновенное состояние нашей вселенной, то мы абсолютно не знаем, куда оно скакнет в следующий момент времени. И если мы не можем сказать, куда оно скакнет, то времени нет. Значит, на квантовом уровне нет классического пространства-времени вообще. Вы боитесь мышей?