Тайфун Дубровского
Шрифт:
— Вы не разбудили ее? — спрашиваю и понимаю, что голос дрожит.
— Нет, не переживай. Правда Том, управляющий, хотел… Но я не позволила.
— Как ты догадалась, что я приехал?
— Почувствовала, — пожимает плечами тетка. — Ты всегда был больше мой… Нежели Маргариты.
— Спасибо, что не ругаешься за наше вторжение.
— Ругаться? Окстись, племянник! Я счастлива до безумия! Кстати, у меня уже накрывают завтрак. Вы наверняка проголодались, а в вашем домике и маковой росинки нет.
— Это
— Тогда буди сам свою принцессу и приводи знакомиться. Оценим, что за сокровище ты привез. Но в том, что она — нечто ценное, уже не сомневаюсь.
— Почему?
— В зеркало посмотри и поймешь. Ты еще никогда не выглядел таким счастливым…
POV Маша
Просыпаюсь и понимаю что одна. За окном заливаются птицы, тело ломит после ночи страстной любви, кажется, болит каждая косточка… нет, не болит. А сладко ноет в предвкушении нового витка страсти… Никогда не думала, не подозревала, что могу быть настолько ненасытной.
Но что дальше? Он хотел меня с самого начала, еще кода за проститутку принял…
Накрываюсь простыней. Тишина давит на меня.
Нет, ложь. Меня угнетает одно — отсутствие Владимира. Куда он ушел и почему? Наскучило лежать, обнимая меня. Засыпая в его объятиях я надеялась проснуться в них же… Так почему он ушел?
От этих мыслей настолько горько, что не могу заставить себя встать с постели. Пока не раздается голос Дубровского в дверях?
— Ну ты и соня, Машка! Сколько можно валяться в постели! Посмотри какой чудесный день за окном. Нас ждут на завтрак…
— Кто ждет? — натягиваю одеяло до самых глаз в ужасе, что он не один пришел… Стыд то какой!
— Маша, встава-ай. Или я сам тебя из постели вытащу. Есть хочу, умираю просто. А без тебя меня не накормят…
— Ты один? — спрашиваю шепотом.
— Что? А, да, один конечно. Думаешь, я бы позволил, кому-то на тебя в постели посмотреть?
— Тогда встаю! — заявляю нервно. Владимира я тоже стесняюсь… И не представляю, где моя одежда. Ой! Я ведь до сих пор не знаю, где нахожусь. И как далеко остальные мои вещи. Идти на завтрак в вечернем платье… Как-то не очень комильфо…
— Маша! — нетерпеливо переступает с ноги на ногу Дубровский. — Что ты опять замерла?
— Во-первых, тебя стесняюсь, — отвечаю искренне. — А во-вторых, не знаю, что одеть… Не хочется с утра вчерашнее вечернее платье напяливать.
— Маша, я болван! — стучит себе по лбу Володя. — Я же еще с утра велел твой чемодан привезти. Сейчас все будет.
То, что мне принесут мои вещи, очень обрадовало. Но с другой стороны — это означало, что мы совсем рядом с замком… Маргаритой Аркадьевной, братьями Дубровского, Изабеллой… И я забыла совершенно про Соню! Вдруг она не поняла вчера, куда я делась… Искала…
Я должна немедленно с ней поговорить, извиниться. Кубарем выкатываюсь
Умываюсь, принимаю душ. Тут есть все принадлежности, причем новые, в упаковке: расческа, зубная щетка, дезодорант. Отбросив скромность всем этим пользуюсь, и выхожу свежая, благоухающая, едва не спотыкаюсь о свой чемодан, стоящий прям под дверью ванной, больно ударяюсь ногой, вскрикиваю и приседаю, сжимая ушибленное место…
— Маша, что случилось? — подлетает ко мне взволнованный Дубровский.
— Ничего, споткнулась о чемодан, который ты у самой двери поставил. — Вышло немного ворчливо, и я смущаюсь. Как сварливая жена, отчитывающая бедного мужа… Не хочу быть такой, но с чего вообще подобные мысли? Я — жена Дубровского? Успокойся, Маша! Разве тебе кто-то предлагал подобное? Или намекал? Нет конечно! Вот и успокойся!
И тут меня поднимают в воздух и несут к дивану, полотенце падает, и сразу же все мое тело охватывает жаркое предвкушение. В теле бьется пульс возрастающей страсти, сердце убыстряет свой темп. Внизу живота появляется сладкая боль…
Дубровский опускает меня на диван и нависает сверху.
— Я посмотрю.
— Нет!
— Вдруг вывих?
— Мне надо одеться!
— Это точно… голая ты отвлекаешь меня… ужасно.
— Я не хочу… то есть…
— То есть хочешь? Я тоже… очень, Машааа…
И мы сплетаемся в страстном объятии, целуемся упоительно, но коротко — потребность немедленно соединиться друг с другом слишком сильна…
— А говорил, что умираешь с голоду, — фыркаю спустя полчаса. — Что-то незаметно.
— Как незаметно? Я почти мертв. Ты последние соки из меня выпила.
— Я? Это ты растянул все… — Чувствую, как краснеют щеки. — На полчаса… Можно было быстрее.
— Не люблю быстро.
Хм, это точно, я заметила!
— Так куда мы идем? — пытаюсь сменить смущающую меня тему разговора.
— К моей тете.
— Что? Ой, я боюсь! — вырывается у меня.
— Она добрая и не ест Маш на завтрак.
— Очень смешно. Мне неловко. Что она обо мне подумает?
— Что я влюблен…
Все мои переживания, по поводу очередного знакомства с родственниками Владимира, быстро улетучились. Нас встретила на пороге симпатичного двухэтажного, довольно большого дома, очень красивая брюнетка лет пятидесяти. В элегантном платье цвета красного вина, длинном, притягивающим взгляд своим струящимся силуэтом. Джулия расцеловала меня в обе щеки и сказала, что счастлива познакомиться. Потом взяла под руку и повела в столовую, болтая о мелочах. Не обращая внимания на племянника, который сразу опустился за накрытый стол в просторной столовой.