Таймер для обреченных
Шрифт:
Натан собрал в своем кабинете полтора десятка агентов и выступил с рубленой речью. Он выдвигал соображения, строил версии и приказывал одновременно:
— Тесно. Но не это должно сплотить вас. Ильзы сейчас в Хайфе нет. Она была связником, курьером, агентом, ангелом-хранителем и еще хрен знает кем при ушлом разведчике. Эта парочка наставила нам рога. Главным заводчиком выступал Маркос. Он следил за собой, потому что мы тоже следили за ним. Что интересно, и другая пара может откатать произвольную так, что мы не заметим ошибок. Маркос заявил в своей программе прыжки — и падения. А мы
Натан сердито оглядел подчиненных:
— Отставить смешки — обозлиться могу. Итак, Ильзы сейчас в Хайфе нет. Куда отправила ее Мэлоди, нам и предстоит выяснить. Во-первых, допросить ее соседа. Этого барана просто использовали. Но он, возможно, что-то слышал. Повторяю: Ильза работала на Маркоса, их работу мы видели. Она носитель заразы, и этим все сказано.
— Про Ильзу нам все расскажет Унгер, — подал голос Левинсон.
— Ты сначала возьми ее, — не без ехидства заметил Натан. — Мы нашумели с Маркосом. Другой шумной операции нам не простят. Унгер надо взять тихо. Она попала в информационную дыру: не может позвонить, сбросить сообщение, зная, что все ее средства связи под нашим контролем. Где она сейчас?
— В клубе «Арт Хаус». Какая-то вечеринка. Там она может прорвать информационную блокаду, воспользовавшись чужим телефоном.
— Не упустите ее. Если она вызовет десяток такси, перекройте движение десятком оперативных машин.
Черт меня подери! — снова выругался Натан, невольно захваченный в плен набравшей обороты операции. Он дорого бы дал за то, чтобы узнать причину, бросившую руководство военной разведки в ожесточенный бой с тремя офицерами ВВС. Где наследила эта троица и какого качества следы, которые остервенело, на грани провала заметает «Аман»? Узнать бы... И пусть сон при этом будет беспокойным. Пусть снятся кошмары...
У себя в номере Абрамов включил радио. Облюбовав кресло, флотский разведчик перелистывал местные газеты; он читал на иврите и слушал радио РЭКА, вещавшее на русском с раннего утра до позднего вечера. И этот контраст ему не мешал. Кроме центральной газеты «Маарив», он купил вечерние выпуски, в том числе на русском языке: «Вести», «Время», «Вечерние новости».
В «Вечерних новостях» он набрел на заметку о вчерашних беспорядках в Хайфе. Демонстранты, в основном молодежь, развернули антиправительственные плакаты и перекрыли основную дорожную магистраль. Машины, следующие с севера на юг, застряли в многокилометровой пробке. Произошли многочисленные стычки между демонстрантами и полицейскими. С той и другой стороны есть раненые. Один убитый. Житель Хайфы Маркос Бегин был застрелен в конце улицы...
«Эли, тебе ни разу не хотелось застрелиться?»
«Мгновение боли от выстрела в висок сольется с вечностью безмолвия».
Это был выстрел из прошлого. Выборочный, неожиданный, слепой, как молния, сорвавшаяся с небес.
Абрамов схватил другую газету, выискивая разделы «Коротко» и
«В полицейский участок района Кармелия поступило заявление об исчезновении Эли Сайкса. В 7.30 он вышел из дома...»
Абрамов схватил со стола сотовую трубку и выбрал из списка номер Блинкова.
Мэлоди попросила Джеба подержать ее сумочку и, глядя в зеркальце, подкрасила губы. Блинков заметил в сумочке паспорт.
— В городе действует комендантский час?
— На всякий случай, — ответила она. — Если честно, в Тунис готова вылететь хоть сейчас.
— А пока что уходите из клуба.
— Все потихонечку собираются. — Что не согласовалось с ее чувствами и истинными намерениями. На языке вертелось опровержение: «Собираюсь уходить, но не знаю куда». — Вы остановились в гостинице или рассчитываете на гостеприимство... так, где она? — Мэл дурашливо порыскала глазами в поисках Ольги, чем рассмешила Джеба. И только сейчас он перешел на «ты».
— Что скажешь насчет бутылки коньяка в номере «Метрополитена»?
«Не в моем номере», — вертелось на языке парня. После откровенного разговора с Абрамовым, который натурально покрылся черно-белыми пятнами, и знакомства с Мэл его уже не устраивали «однозначные» выкладки адмирала: «Унгер замкнется на Абрамове и замолчит как рыба». Зато его устраивало продолжение о запасном варианте: «Абрамов будет рядом и подхватит эстафету». Самое время подхватить, рассудил Джеб. Он уже преподнес сюрприз Ольге, и его мешок с подарками на этом не опустел.
— Что я скажу? — Мэл улыбнулась. Но улыбка тотчас спорхнула с ее чуть полноватых губ. — Ты зря приглашаешь меня.
— Почему?
— Как бы беды не вышло, — повторилась она. И снова могла повториться — она как наяву увидела Саню Абрамова: «Нам бы неплохо остаться друзьями». Если бы в тот вечер она сказала: «Хорошо, на эту ночь мы друзья», он бы плюнул на штабную планерку и остался с ней. Тогда Эли не задал бы вопрос о городе-курорте Евпатории, а Мэл не глодала бы одна-единственная мысль: "Я распутала дело о катастрофе. Только я одна знаю истину".
— Вызови пару-тройку такси, — натянуто пошутила Мэл.
— Я на машине.
— Надеюсь, она бронированная.
«Вот и еще одна стена, — подумала она, глядя на Блинкова. — Мне со стенами сегодня положительно повезло». И продолжила, нахмурившись: эту стену агенты «Амана» подвинут и не заметят этого.
Блинков открыл дверцу «Форда» и помог Мэлоди занять место переднего пассажира. Устроившись за рулем и тронув джип с места, он извинился и ответил на телефонный звонок:
— Да?
На связи был Абрамов. Точнее, его взволнованный голос.
— Женя, ей грозит опасность, понял?
— Кажется, понял. — Блинков бросил взгляд на Мэлоди.
— Двух из трех людей уже нет. Я говорил о них в баре. Эли Сайкс и Маркос Бегин. На очереди Мэл.
— Ясно.
— Где она? Рядом с тобой?
— Горячо, — улыбнулся Джеб. — Он ответил на немой вопрос Унгер. — Младшая сестра потеряла ключи от машины и не может найти.
— Звонок международный? — спросила Мэл.