Тайна Белого камня
Шрифт:
— Зачем ящик взял?! А ну, брось шутить!
Лесничий пожал плечами, его губы тронула насмешливая улыбка.
— Никакого ящика я не брал… Вы что — кладоискатель, что ли?
Дяде Феде было не до шуток.
— Я — археолог… Верни ящик, добром прошу.
Лесничий начал сердиться:
— Да вы что — серьезно? Я не видел никакого ящика. Я только что пришел.
— Отдай!! — рявкнул дядя Федя, у которого даже пена показалась в уголках рта. — Отдай!!
Лесничий насупился.
— Вы — сумасшедший. Я вам говорю:
— А-а! — взвизгнул дядя Федя и, выхватив нож, стремительно бросился на лесничего.
Ребята видели, как хищно блеснуло лезвие, услышали трудный стон лесничего. Мишке сделалось плохо. Левка спрятал лицо в ладони, Вася до крови закусил губу…
Удар дяди Феди был хотя и неожиданным, но неверным: лесничий выпрямился во весь рост и двинулся на отскочившего дядю Федю, пытаясь снять с плеча ружье.
— Ах ты подлец! Ах ты бандит! — хрипло бросал лесничий.
Дядя Федя, словно зверь перед прыжком, напрягся весь, глаза немигающе впились в лесничего, следя за его малейшим движением. Вот он, как расправившаяся пружина, снова бросился на своего противника, но получил сильный удар по лицу. Дядя Федя упал, как сноп, выронив нож, но и лесничий не удержался на ногах. В одно мгновение два тела сплелись в клубок и покатились по земле. В этот момент разъяренная собака вцепилась клыками в ногу дяди Феди. Все скоро бы кончилось, но дядя Федя каким-то невероятным усилием освободил руку, ударил собаку камнем по голове. Лесничий воспользовался тем, что дядя Федя отпустил его шею, вывернулся и навалился на него. Тот скинул лесничего с себя, и они вместе покатились в овраг.
Сразу стало тихо. Ребята, потрясенные происшедшим, перепуганные, глядели, как завороженные, на обрыв, где все еще вилась золотистая пыль. Первым пришел в себя Левка. Он был бледен до синевы, его лихорадило.
— Бежим, Василь, бежим! — говорил он, заглатывая окончания слов. — Скорей в лес!
Кинув лопату и котелок, подхватив под руки Мишку, ребята устремились в лес, унося с собой железный ящичек. Все происходило, как во сне. Тяжело ли было Левке и Васе тащить поклажу и друга, больно ли было Мишке, долго ли они бежали, никто не запомнил.
Привал сделали, когда скрылось солнце. В бору стало темно, прохладно. Чувство страха постепенно отпустило ребят. Они сидели, полузакрыв глаза, обессиленные, молчаливые, бездумные.
Взошла луна. Она медленно поплыла в одиноком ватном облачке, как парусник в бескрайнем океане. Давила, угнетала тишина. Часы ползли медленно, томительно. Никто ни на минуту не сомкнул глаз за всю ночь.
— Скорей бы солнце, — прошептал Левка.
Вася тихонько вздохнул. Если бы солнце!
Лицом к лицу
Утром Вася смастерил из березовых палок костыли. Боль в ноге за ночь у Мишки приутихла, но двигались медленно, подравниваясь под Мишкин шаг.
Ребята за одну ночь ослабли
Ручей, по берегу которого шли путешественники, петлял между деревьями, уводил ребят все дальше и дальше в бор. Вот он круто повернул влево, чтобы обежать попавшуюся на пути гривку, затем заструился по неширокой лощине. Здесь встретился с другим ручейком. Встретившись — обрадовались, зазвенели наперебой: вместе-то бежать веселее!
— Ручей обязательно в реку вольется! — произнес Вася. — А до нее теперь, поди, совсем недалеко.
У Мишки снова разболелась нога. Но его подбадривала мысль, что скоро они доберутся до реки, а через несколько часов — домой!
— Ну, кажется, мы удачно выпутались, капитан, — произнес Левка. — Сейчас нам сам черт не брат. Вася кивнул.
— Далеко ушли… Жалко дядьку лесника…
И снова лица ребят потускнели. Чем кончилась борьба? Жив ли лесничий? Хотя бы одолел дядю Федю, этого бандюгу.
Мишка молча прыгал на своих костылях, стараясь не отставать от друзей, не ударить ногу. Однако в конце концов не выдержал.
— Давайте отдохнем немного…
Вася отыскал укромный уголок между густо растущими деревьями, снял рюкзак и расправил плечи. Мишка лег.
— Айда, Лев, ягод поищем…
Они перебрались через ручей и пошли по небольшой полянке. Но не сделали и десяти шагов, остановились: за деревьями мелькнула чья-то тень, послышался хруст веток. У Левки сразу стало горячо во рту, кровь забарабанила в висках.
— Бежим!
Ребята не успели сдвинуться с места, как на полянку выскочил дядя Федя. Он торопливо оглянулся, увидел ребят. Его настороженное, злое лицо словно окаменело, потом медленно расплылось в широкую улыбку.
— Кого я вижу! — радостно воскликнул он и, сильно хромая, заспешил к ребятам. — Вот так встреча! — Он горячо обнял онемевших от страха ребят.
— Не ожидали? Ха-ха-ха! Испугались? Думали разбойник?
Ребята не только не могли ответить — не в силах были шевельнуться. Они смотрели на покрытое ссадинами лицо дяди Феди, на разбитые губы. А тот на секунду умолк, внимательно рассматривая серые лица мальчишек.
— О, да вы действительно испугались. Успокойтесь, сейчас сядем в моторку и — домой. Ах, пострелята! Вы знаете, что родители ваши уж и искать вас перестали? Решили, что утонули. А я вот молчком отправился на поиски, — дядя Федя лукаво подмигнул. — Мне-то ваша тайна была немножко известна.