Тайна Блэкторн-холла
Шрифт:
О предстоящих делах думать не хотелось. Рэндон, конечно, понимал, что одна телеграмма Уэсли проблему не решит. Крамер связался в Хэмфорде с очень опасными людьми, на совести которых наверняка было не только убийство Алертона. Этих преступников Алекс точно не собирался оставлять без внимания. Но сначала он обнимет Питера и Элизабет, и к черту все остальное!
В домике на Мэнсфилд-роуд его встретил очень деловой Питер, с мордашкой, измазанной цветными карандашами, и необычайно взволнованная миссис Ходжес:
– Я ничего не понимаю, милорд! Мисс Элизабет давно должна была вернуться!
Рэндон прошел в комнату, аккуратно
– Давайте разберемся. Вы говорите, она ночевала в Блэкторн-холле?
– Да, она обещала мисс Сазерленд. У них были какие-то дела. Миледи говорила, что вернется не позднее утра. Питер так ее ждал, а потом попросил ее карандаши, я не смогла ему отказать…
Поняв, что от миссис Ходжес толку не добьешься, Рэндон вышел наружу и там отвел душу, устроив разнос охранникам. Пряча глаза от его взгляда, в котором плескался ад, те жарко поклялись, что глаз не спускали с дома. Да, миледи вечером уехала в Блэкторн. Ее проводили до самых ворот. Утром, выйдя из колледжа, она села в какой-то экипаж, который, попетляв по кварталам, вдруг очень профессионально ушел от слежки. И исчезла.
Это было три часа назад. С тех пор никто понятия не имел, куда исчезла Элизабет.
Призвав на помощь все самообладание, Рэндон наскоро черкнул записку Бартону и велел срочно передать, а сам вернулся в дом. Миссис Ходжес даже не сразу его узнала. Этот человек, светившийся тихой страшной решимостью, разительно отличался от того, который полчаса назад вошел сюда с букетом наперевес.
– Не волнуйтесь, она найдется, - сказал он отшатнувшейся няне. – Значит, так. Питера не отпускайте от себя ни на шаг. И на улицу вам сегодня лучше не выходить.
Женщина отчаянно закивала:
– Конечно-конечно! Я же понимаю…
Рэндон вдруг почувствовал, что кто-то дергает его за штанину. Это оказался Питер. Он улыбнулся и протянул отцу рисунок.
– Не сейчас, малыш, - Алекс ласково потрепал его по голове, другой рукой хватая с вешалки шляпу и плащ. Он ободряюще кивнул напоследок миссис Ходжес и был таков.
Это была его вторая ошибка.
Мальчик грустно вздохнул, глядя на захлопнувшуюся дверь. За его спиной няня снова захлюпала носом. Все взрослые сегодня вели себя странно. Он бережно прижал к груди рисунок. В середине белого листа был изображен домик, а рядом с ним - четыре кракозябра, отдаленно напоминающие человечков. Один из кракозябров был одет в зеленую юбку.
***
Когда Бартон вместе с Крейтоном ворвались в зал городского архива, они застали Рэндона, окруженного кипами документов и клубами пыли.
– В полиции был? – спросил Бартон.
– Потом схожу. Когда смогу хотя бы примерно дать им направление поисков. Какой мне прок от их горячего сочувствия?! – Алекс хлопнул ладонью, подняв еще одно облачко пыли.
– Значит, так, - он потер пальцами виски, пытаясь сосредоточиться.
Допустим, Элизабет похитили. От мысли, что какой-то грязный тип осмелился прикоснуться к его жене хотя бы пальцем, горячее бешенство снова обожгло внутренности, но Алекс, стиснув зубы, постарался отогнать это видение. "Прекрати, - приказал он себе, так как эти страшные картины заслоняли в его сознании все остальное и мешали соображать.
– Итак, похищение. Нельзя привести заложницу, тем более леди, в грязную тесную ночлежку или в съемную конуру с бумажными стенами и любопытной хозяйкой. Хэмфорд – это вам не Спленфилд, здесь
Рэндон поймал себя на том, что говорит вслух.
– То есть, мы ищем дом или ферму… - начал Бартон, с легким ужасом оглядев громоздившиеся на столе кучи бумаг.
– …которую сняли или купили год - полгода назад, - подхватил Рэндон. – Наш Паук замыслил свое черное дело недавно. Прислал сюда человека, тот нашел подходящих исполнителей. Вряд ли они заранее озаботились покупкой недвижимости.
"И если лорд Уэсли вздумал поиграть со мной в такую игру, в следующий раз одной светской беседой он у меня не отделается, - мысленно пообещал Алекс.
– Но месть подождет. Сначала - Элизабет".
– За последний год должно быть не так много документов. Мы быстро справимся, - воодушевился Крейтон, подтягивая к себе первую папку.
Час спустя они поняли, что погорячились. То ли прошлогодняя финансовая депрессия плохо сказалась на местных скотоводах, то ли ими поголовно овладела охота к перемене мест, но в последний год почти все близлежащие фермы сменили арендаторов. Когда список перевалил за десять домов, Рэндон с отчаянием отбросил карандаш:
– Нет, это невозможно! Одиннадцать домов – и все в разных концах города!
– Двенадцать, - хмуро уронил Бартон, потрясая очередной стопкой желтоватых листов.
Алекс полыхнул глазами, вырвал у него листы и отбросил в сторону.
– Вот что. Вы здесь заканчивайте и тащите списки в полицию, пусть займутся. А я попробую сам выйти на похитителей.
Бартон взглянул на друга… и передумал его отговаривать. Взбешенный Рэндон был похож на сжатую пружину. Или на сгусток шаровой молнии. Попробуй ляпни ему поперек хоть слово - так шарахнет, что в архиве придется делать капитальный ремонт.
– Удачи тебе, - серьезно сказал Бартон.
– Я потом вас найду, - Алекс кивнул им обоим и быстро ушел.
Бартон с Крейтоном переглянулись. У студента одна щека была измазана чернилами, профессор в съехавших набок очках был похож на лохматого филина. У обоих мелькнули схожие мысли. По сравнению с Рэндоном они были словно два мягкотелых книжных червя, привыкших к безопасной тишине хэмфордских библиотек. Где уж им сражаться с преступными шайками!
– И что? Мы так и продолжим копаться в бумажках? – спросил Крейтон.
– Разумеется, нет.
– Ему понадобится помощь.
– А нам – другая одежда. Там, куда мы отправимся, наши мантии будут слишком бросаться в глаза. К счастью, я уже поднаторел в работе костюмера.
Крейтон, поразмыслив, взъерошил свои слишком заметные кудри:
– А парикмахером вам работать не доводилось?
***
В маленьком доме на Мэнсфилд-роуд воцарилось уныние. Миссис Ходжес никак не могла собраться с мыслями, и у нее все валилось из рук. То она принималась горячо молиться о благополучии мисс Элизабет и ее мужа, то застывала у стола, забыв, для чего вообще к нему подошла. На кухне дела обстояли не лучше: жаркое подгорело, суп к обеду получился пересоленным. Один только Питер вносил элемент спокойствия в окружающий разлад: он как начал с утра рисовать, так и продолжал увлеченно малевать бумагу. Бросив взгляд на его рисунок, миссис Ходжес вздрогнула. Конечно, если бедный ребенок каждый день слышит о всяких ужасах, неудивительно, что его посещают такие мрачные фантазии!