Тайна Блэкторн-холла
Шрифт:
— О, спасибо! У меня просто камень с души свалился! — воскликнула Глория, и ее лицо расцвело от облегчения. — А вы не покажете шкатулку лорду Алексу? — добавила она слегка встревоженно.
— Алекс — мастер по части загадок. Чем его участие может навредить?
— Но он очень близок с лордом Янгером, вице-канцлером [4] Хэмфорда! Значит, он должен обо всем ему докладывать, так?
Элизабет тонко улыбнулась:
— Поверь мне, Алекс сможет утаить от Янгера некоторые нежелательные подробности.
4
Вице-канцлер —
Она надеялась, что ее муж в общении с лордом Янгером сумеет изобразить творческое непонимание и даже прикинуться глухонемым, если понадобится. Какие бы интересы не преследовал ректор Дарвель-колледжа, если ему придет в голову пожертвовать Блэкторном ради своих целей — он сделает это не раздумывая. Так что расследование им придется вести, что называется, в бархатных перчатках.
— Я еще не рассказала вам о вчерашнем происшествии, — прошептала Глория, выдернув Элизабет из размышлений.
Рассказ ее в сгустившихся сумерках прозвучал достаточно таинственно. Солнце уже скатилось за крыши, небо теряло алые краски и постепенно наливалось вечерней темнотой. Элизабет зажгла свечи в канделябрах, разогнав сумрак по углам.
— Кровоточащий портрет — жуткая вещь, согласна. Однако любому мистическому явлению можно найти рациональное объяснение. Что ты сделала с платьем?
— Вчера, как только в коридоре все стихло, я прокралась в ванную комнату и застирала пятна самым сильным мылом. А сегодня отнесла его в прачечную, но, мне кажется, я все равно теперь не смогу его носить!
— Мда… жаль. Теперь мы не сможем проверить, действительно ли это была кровь или просто краска.
— Это точно была кровь! И не моя — я нигде не поранилась. Джулия расцарапала руку, но она стояла слишком далеко от меня, чтобы ее кровь попала мне на платье.
— Она стояла ближе всех к портрету?
— Да, она осветила его свечой. А потом портрет вдруг ка-ак сорвался! Ее чуть не убило! А еще этот запах днем на лестнице!
Бедняжка Глория выглядела ужасно напуганной. Элизабет стало ее жаль. Девушку хотелось закутать в плед, напоить горячим чаем и пообещать, что страшный бука из сна больше не вернется. С Питером это срабатывало, но взрослому человеку, пожалуй, требовалось более рациональное объяснение.
— В колледже ведь есть лаборатория? — спросила Элизабет. — Знаешь, некоторые химические вещества имеют отвратительный запах. Например, сероводород. Кстати, в большой концентрации он ядовит. Моя тетя Роуз могла бы много рассказать тебе о моем детском увлечении химией. В общем, либо леди Ориэль действительно наблюдает за вами с портрета, либо все эти происшествия — детали одного хитроумного розыгрыша, который мы с тобой, конечно, разгадаем, если будем внимательны и осторожны…
Элизабет с намеком прижала палец к губам, а Глория улыбнулась и кивнула.
То, что разговор у ректора не будет мирным, Рэндон сразу понял, увидев в кабинете смущенного Джайлза Бартона. Под взглядом грозного начальства тот растерял всю солидность и сейчас больше походил на проштрафившегося студента. Лорд Янгер с ходу взял быка за рога:
— Я узнал, что несмотря на мои разъяснения, вы продолжаете допрашивать моих сотрудников — и даже студентов! По какому праву, лорд Рэндон? — Он резко обернулся,
Начальственным тоном Алекса было не запугать. Однако приходилось признать, что прав на дознание у него действительно не было. И не было времени ехать в Спленфилд, чтобы попытаться получить нужные бумаги.
— Я вижу, вам нечего сказать. Тогда повторю еще раз: несчастье, случившееся с мистером Алертоном, было трагической случайностью! Не нужно искать злой умысел там, где его нет! Ваши необдуманные действия привели к тому, что о Берте Алертоне поползли порочащие его слухи, а Чарльз Крейтон вчера ночью едва не расстался с жизнью!
В продолжение этой патетической речи Алекс выглядел так невозмутимо, что со стороны мог сойти за спящего, но последняя фраза заставила его вздрогнуть.
— Что?!
— Каким-то образом в его комнате обвалился потолок. Прямо над кроватью.
— Еще одна трагическая случайность? — бархатным голосом осведомился Рэндон.
— К счастью, обошлось без трагедии. Крейтон в этот момент писал эссе в другом углу комнаты за конторкой.
— Надо же, какой прилежный молодой человек. В Ночь всех святых он занимался с приятелем и обеспечил себе алиби, вчера вот опять учился и избежал неприятностей… Он вообще когда-нибудь спит? — усмехнулся Алекс, подумав про себя, что на месте Крейтона он выучился бы спать с открытыми глазами.
— Дело не в самом происшествии, а в реакции студентов. По колледжу поползли шепотки, мол, Крейтон, виновный в смерти такого прекрасного тьютора, как мистер Алертон, заслуживает не только получить куском штукатурки по голове, а еще чего похуже. Ваше расследование подрывает дисциплину в моем колледже. Я еще раз настоятельно прошу вас его прекратить. Я даже вынужден был сам допросить некоторых свидетелей падения Алертона и, смею надеяться, со мной они были более откровенны, чем с вами.
Как по заказу, в этот момент раздался осторожный, вкрадчивый стук, и в комнату, извиняясь и кланяясь, протиснулся одышливый седоватый господин с полным багровым лицом, втиснутым в строгий воротничок. Рэндон, конечно, узнал его: это был Патрик Ролл, привратник Корвин-колледжа. Позавчера они с Бартоном пытались расспросить его насчет той злосчастной ночи, но безуспешно. Привратник клялся и божился, что носу не казал из сторожки. В прошлый раз мистер Ролл был похож на пожилого добродушного пса, способного поладить даже с черными кошками. Сейчас он явно чувствовал себя не в своей тарелке.
— Вы уж простите меня, милорд… — толстяк со страхом поглядывал на Рэндона, мялся, потел и разглаживал руками шляпу.
— Будет вам, Ролл, не тяните кота за хвост, — благодушно возвестил Янгер, но в его позе читалась некоторая напряженность.
… А наш ректор сейчас похож на театрального режиссера, который экспромтом вытолкнул на сцену новенького актера и боится, как бы тот не запорол роль, — проницательно подумал Рэндон.
— В общем, я не все рассказал в тот раз, — решился наконец мистер Ролл. — Видел я мистера Алертона той ночью. Аккурат на стене. Я поднялся, чтобы покрепче запереть ставни, ветрище-то был не дай бог! Тогда его и увидел. В этот миг луна из облаков показалась. Будто вомпэр какой или летучая мышь к часовне прилепилась, прости господи, — толстяк быстро перекрестился. — У меня аж сердце зашлось. Хотел его окликнуть, да страшно стало. Подумалось: а если не человек это? Ночь-то не простая. Вдруг он оступился, и… Очень быстро все случилось, только плащ мелькнул.