Тайна Царскосельского дворца
Шрифт:
— Но что заставляет вас думать? Что возбудило ваше подозрение?
— Это не подозрение, а полная и несокрушимая уверенность! Я получила предупреждение и обязана была, в свою очередь, предупредить вас!.. Что пишет вам граф?
— Он пишет, что передаст мне многое на балу, который устраивает императрица.
— И на котором за вами будут следить усиленнее и усерднее, нежели когда-нибудь.
— Да… Но все-таки я найду возможность выслушать графа Морица.
— Сначала выслушайте меня!.. Саксонский двор оповещен о том, что на графа Линара недружелюбно
— Но разве можно сделать это помимо его желания?..
— Наивный вопрос!.. Неужели вы думаете, что у всех, кого императрица или ее клевреты пожелают выжить из России, предварительно испрашивается на это их личное разрешение?
— Но граф — уполномоченный посол.
— Его и отзовет именно то правительство, которое уполномочило его! — холодно рассмеялась г-жа Адеркас. — Ничего нет глаже и корректнее наших дипломатических каверз. Меня вот тоже не сегодня-завтра увезут… увезут без предупреждения, но и без малейшего оскорбления моей личности… Просто учтиво попросят пожаловать, предварив, что «пожаловать» требуют без малейшего промедления.
— Вы пугаете меня, мой друг!
— Напрасно! Не надо быть такой робкой… У вас, в России, есть очень дельная и справедливая пословица, которая в переводе на наш язык предупреждает всех, близко подходящих к царям, что они приближаются к своей смерти!..
— Да… Я знаю… Эта пословица так и гласит: «Близ царя — близ смерти».
— Очень оригинально и как нельзя более справедливо! Эту мудрую пословицу никогда не следует забывать, особенно вам, лицу, готовящемуся стать на ступени престола.
— Бог с ним, с этим престолом!.. Я желала бы лучше никогда не приближаться к нему!
— Напрасно!.. Власть — великое, святое состояние!.. Как много пользы может принести человек, облеченный ею!..
— Да, но зато сколько несчастий грозит ему самому!
— Надо уметь бороться… как можно меньше трусить и как можно меньше и реже уступать! Но мы теряем дорогое время на пустые теоретические прения. Я пришла сказать вам несколько деловых слов и подать вам несколько полезных советов. Кто знает, долго ли я буду в состоянии давать их вам?
— Ради Бога, мой друг, не пугайте меня! — почти простонала принцесса, прижимаясь головой к плечу свей воспитательницы.
— Будьте тверды и слушайте меня внимательно! На бале, о котором идет речь, переговорите с графом обо всем, что вы находите нужным сказать ему, посоветуйтесь с ним относительно всего, что для вас недостаточно ясно, и хорошенько уговоритесь относительно ваших дальнейших сношений, если вы находите возможным продолжать их после отъезда графа на родину.
— Но этот отъезд…
— Дело уже решенное там, в Саксонии, и не только избежать его, но и добиться малейшей отсрочки почти невозможно!.. Покоритесь молча; это — пока все, что вы можете сделать!..
— Но я тогда останусь совершенно одна… Вы уедете, граф уедет… Да ведь если так, то есть отчего с ума сойти!..
— У вас есть
— Во первых, неизвестно, предстоит ли он мне, а во-вторых, это ужасное замужество…
— Которого избежать невозможно и с которым необходимо примириться!.. Никому жизнь даром не улыбается. Каждый из нас дорогой ценой покупает каждую ее улыбку!.. Конечно, принц Антон не красив…
— Не красив?! Как вы деликатно выражаетесь!.. Он — прямо урод и набитый дурак!.. Если бы вы видели, как он глупо и трусливо улыбался сегодня за обедом в ответ на все резкости и дерзости герцога и его дурацкой жены!.. Господи, как я ненавижу всех их! — болезненно простонала Анна Леопольдовна, заламывая руки над головой.
Это был обычный жест молодой принцессы в минуты охватывающего ее горя.
За дверью послышался легкий шорох.
Собеседницы робко переглянулись.
— Опять! — топнула ногой принцесса Анна. — Когда же наконец меня избавят от этого вечного шпионства?
— Никогда, дитя мое! — горько усмехнулась г-жа Адеркас, вставая с места. — Но успокойтесь! Лицо, стоявшее за дверью, уже удалилось; все, что удалось ему услышать на этот раз, ограничилось вашим восклицанием о ненависти, внушаемой вам всем вас окружающим.
— Это я и не думаю скрывать! Я громко исповедую свою глубокую ненависть и к русскому двору, и к русским порядкам, и к самой России!.. Я замерзла в этой ледяной стране… Я не могу… не хочу жить в ней!.. Я чувствую, что здесь меня ждет полная и бесповоротная гибель.
— Полноте, дитя мое!.. Не давайте воли своим нервам… Вас здесь ждет почет и, может быть, верховная власть.
— А раньше этого — брак с нелюбимым человеком?.. Больше этого, с человеком, которого никогда и никто полюбить не может и который всем может и должен внушать только отвращение!.. За что же я обречена на этот ненавистный брак… на эту живую могилу?
— У каждого своя судьба…
— Но это несправедливо!.. Я не хочу покоряться такой судьбе… Я хочу счастья, любви!
— Будьте терпеливы… быть может, всего этого вы сможете и сумеете достигнуть. Но прежде всего — осторожность и осторожность!.. Переговорите обо всем с графом… проститесь с ним…
— Как? Проститься? Зачем прощаться?!..
— Затем, что он непременно уедет… раньше или позже меня, но уедет!.. К этому вы должны быть готовы…
— И… кроме этого бала, я больше не увижу его?
Г-жа Адеркас пожала плечами:
— Это будет зависеть от вас обоих… Я помогу вам и на этот раз, как всегда помогала до сих пор.
Принцесса обняла и крепко поцеловала свою воспитательницу.
— Я всегда знала, что вы истинно любите меня! — сказала она.
— А между тем найдутся люди, которые скажут, что я потворствовала вашей любви вам на погибель! Ну, да пусть их говорят!.. От таких речей никуда не уйдешь… Теперь выслушайте мои последние советы, мое завещание вам, потому что, уехав, я уже, наверное, никогда более не увижусь с вами!