Тайна Дракона или пироги с капустой
Шрифт:
“Ну, и где мы тогда?” — спросил меня мой внутренний навигатор. Единственно, что волновало: как мне выпутаться из ситуации.
Так, я с любопытством осматривалась. Мебели не много. Прям бедновато по моим представлениям для спальни принцессы. Подошла к милому шкафчик со множеством ящичков. Я открывала один за одним, всё было забито бантиками, ленточками. Так, а здесь что? Я открыла дверь в стене — на перекладине висело одно платье.
— Лючия. где мои остальные платья?
— Мачеха не велит вам часто переодеваться.
Мысленно обозвав мачеху правильным нецензурным словом, повернулась к Лючии:
— Давай, Лючия, быстро и по делу: кто я и что здесь происходит. Чего это моя мачеха разоралась?
Фрейлина, полумёртвая от страха и удивления стояла, прижавшись к стене.
— Лючия, ёлки, быстро говори, что от меня хочет мачеха!
— Леди Констанция ждёт вас на совещание в тронном зале. Там ваш батюшка, король Альберт говорит с послом. Про вашу честь.
Ах ты, Божечки, как всё помпезно.
— Слушай, Лючия, мне приснился волшебный сон и я ничего не помню. Назначаю тебя главной моей помощницей, от меня ни на шаг. Поняла?
Лючия затрясла головой, как китайский болванчик.
— Да, моя госпожа, пожалуйста, пойдёмте скорее. Вас ждут.
— Подождут. — я не собиралась поторапливаться. Надо проучить мачеху, нечего было обзывать меня гадюкой:
— Вели подать мне платье, расчёску. Приведу себя в порядок и пойдём.
Я села в кресло перед зеркалом и на мгновение потеряла дар речи уставившись в отражение.
Молоденькая девушка смотрела на меня оттуда чудесными добрыми глазами. Хорошенькая такая. Мы с ней синхронно приблизили лица друг к другу. От неожиданности мне пришлось ощупать саму себя, то есть её, тьфу, то есть тело девчонки, в которое меня, сорокапятилетнюю впихнули без предупреждения.
Высокая грудь, роскошные волосы, нежное личико, пушистые ресницы, а глаза! Голубые, яркие, как аквамарин на солнце.
Я привыкала к новому телу — всё очень отличалось от меня от прежней.
Пока до меня дошло одно: Зовут меня теперь Стефания, я хорошенькая принцесса, у меня есть идиотка-мачеха, папаша Альберт и опыт сорокапятилетней женщины за спиной.
Обалдеть.
Это ли не мечта — оказаться в теле молоденькой принцессы с мозгами вполне себе зрелой тётки.
Я постепенно вникала в ситуацию.
Пока я примерялась к происходящему, Лючия позвала остальных фрейлин. С гордостью объявила, что она главная. Вела себя как заправский сержант, командуя остальными.
Девушки надели на меня светлое платье с высоким воротником “Медичи”, подпоясали алой шёлковой лентой, поднесли серебряные туфельки. Должна признать, что мне было удобно и всё впору.
Роскошные волосы уложили короной на голове, вплели туда нитку жемчуга. Смочили виски непонятно какими духами, слишком резкими на мой вкус.
Я отправилась в тронный зал (обалдеть, кому сказать), на секунду замешкалась в
— Веди меня!
Сама шла за девушкой, краем глаза оглядывая место, где оказалась.
Мрачные, холодные серые стены. Грубый, торчащий неровными углами камень на полу, (не будешь смотреть под ноги, так и нырнёшь носом).
Вдоль стен чадили факелы, плохо пахло. Было довольно холодно и дымно. “Никакой романтики” — я осторожно ступала по булыжному коридору. Вообще-то, мне представлялось проживание принцесс в замках как на картинках: всё в кружевах, мармеладе и принцах вперемешку с конями. А тут…
Мы подошли к распахнутым дверям в большой зал, я оторопела. Высоченные потолки, безразмерно большое помещение, где то в глубине ступени, ведущие к возвышению и трон. Да, да, самый настоящий высоченный трон, как с картинки.
Правда, возле него крутились двое мужчин.
— Лючия, который из них мой отец?
Глава 2
— Лючия, кто из них мой отец?
— Тот, что справа, моя госпожа. Лысый.
Я привыкала к полутьме плохо освещённого зала. Вокруг моего, так называемого отца, крутились здоровенные датские доги.
Стая собак носилась по залу рыча, играя, перекатывая что то круглое и отнимая друг у друга. Мне на ум пришло, не головой ли какого то несчастного они играют, додумывать не стала, еле отвела оцепеневший взгляд от ужасных псов.
У меня сердце ёкнуло, когда один из них подбежал ко мне, блеснув налитыми кровью глазами.
— Лючия, иди впереди меня — я приказала служанке первой пройти мимо собак, она прошептала:
— Не смею ступать впереди вас, госпожа, в присутствии короля.
Низкий, неласковый голос вытолкнул меня из оцепенения:
— Дочь моя, ты сегодня какая то не такая. Бледная. Плохо спала?
Я хотела ответить:
— Плохо проснулась, — вовремя прикусила язык и за благо решила промолчать.
Смотрела в равнодушные глаза немолодого мужчины, привыкала к его виду. Так вот он какой, мой папенька. Его внешность не располагала к объятиям: закованный в латы, с толстой золотой цепью на груди, лоснящейся кожей на лысой голове и колючими, недобрыми глазами.
Внезапно за моей спиной залаяли собаки, я вздрогнула.
— Стефания, ты заболела? Почему ты испугалась? Тебя как подменили. Это же твоя любимица приветствует тебя.
— Да? — я чуть не подпрыгнула от неожиданности, когда “любимица” размером с рояль ткнулась мне в ладонь холодным мокрым носом.
Датский дог, чёрный, как смоль, кружил рядом со мной. Надо бы сообщить папаше, что собак я боюсь отродясь, но, отец уже взял меня под локоть, повёл к центру зала:
— Стефания, за тобой прибыл гонец. Сегодня вечером вы можете ехать.
Час от часу не легче, у меня вырвалось: