Тайна двух лагерей
Шрифт:
Головнин не дал Гурову подойти даже на шаг, гаркнув, чтобы тот остался на месте. И Безруков уловил этот момент, момент, когда бандит больше опасался Гурова перед собой, чем лейтенанта, к чьей голове он приставил оружие. И Тимофей сделал резкий рывок головой вперед и вниз, пытаясь нарушить равновесие бандита и одновременно схватить руками его вооруженную руку и отвести дуло от себя в сторону. Но взбешенный Череп оказался сильнее. Чувствуя, что заложник выскальзывает из его рук и что лейтенант может схватить его руку с пистолетом, Череп не стал бороться с Безруковым, а, наоборот, оттолкнул его от себя.
Безруков не удержался на ногах, споткнулся о какой-то камень, но все же попытался броситься в сторону, понимая, что
Череп оказался человеком опытным, а может быть, ему помогло чувство паники, когда все рефлексы усилились, когда его организм попытался бороться за жизнь. Одновременно с выстрелами сыщика Череп не попытался ввязываться в перестрелку на расстоянии десяти метров, а бросился назад в темноту. Все же выдернув руку с пистолетом из кармана пиджака, Гуров почти упал на колени рядом с Безруковым.
– Что, Тимофей? Как ты?
– Нога… – простонал лейтенант. – Нормально!
– Элла в машине, перетяни ногу выше раны, останься с ней! – крикнул Гуров и бросился в темноту.
В какой-то момент он успел обрадоваться, что сегодня под пиджаком у него была не обычная белая рубашка с галстуком. На вечеринку он надел под пиджак тонкий джемпер под горло, черного цвета. И сейчас в ночи он не мелькал как белая ворона, а очень даже удачно сливался с окружающими предметами. Но вот этого нельзя было сказать про бандита в серой курточке и светлой футболке. Явно не готовился Череп к такого рода приключениям. Снова Гуров отметил слабое соображение уголовника. Идя на операцию, когда тебе приказано убить кого-то, нужно одеваться соответственно, удобно для этого дела. Хотя если подручные Шарова живут черт знает где, черт знает в каких условиях и у них нет возможности переодеваться, нет элементарного гардероба, то что с них взять.
Думая об этом, Гуров бежал вдоль улицы, а потом перепрыгнул через канаву у самой дороги. Фигура Головнина маячила впереди метрах в двадцати. Гуров пока не пытался его догнать, не зная, какая почва под ногами. Стрелять сразу не хотелось. Лишний раз дырявить человека неприятно. Да и тащить его потом назад на себе – дело не самое восхитительное. Главное, не потерять его из вида и не напороться на его дружков. Хотя вряд ли они бы ждали его здесь. Так далеко от поселка.
Чудом уловив в темноте, что Череп чуть остановился и поднял руку, Гуров метнулся вниз, упал на одно колено. Хлестко по лугу стегнул пистолетный выстрел. Пуля пролетела где-то слишком далеко. Гуров вскочил на ноги и снова побежал. Чего он стреляет? Не уверен, что сможет убежать от него, паникует? Хороший признак. И тут же нога сыщика провалилась в сурчину. Гуров вскрикнул, но вовремя остановился, едва не вывихнув ногу. Ах ты, черт… луга, тут могут быть норы сурков и кротовые норы тоже. Или Череп ногу сломает, или он. Или повезет, успокоил себя Гуров и снова побежал.
Что-то подсказало, что расстояние все же стало сокращаться. Череп весил больше, был курящим, пьющим – значит, у него одышка. Да и тренировок у него, подумалось Гурову, было не так много. В отличие от сотрудников Управления, которые регулярно посещали занятия по физической подготовке и сдавали определенные нормативы. Ребята любили даже просто поиграть в зале в волейбол или мини-футбол с гандбольными воротами. Череп остановился, сделал несколько шагов спиной вперед и снова поднял руку. Гуров рискнул не сразу падать, выждал едва ли не половину секунды, прежде чем броситься на землю, а потом сразу в сторону. Сделал он это
Череп крикнул и упал. Ух ты! Гуров вскочил на ноги и побежал, вглядываясь в темноту. Сейчас все шансы у него были нарваться на пулю. Раненый уголовник вполне мог попасть в подбегающего к нему человека. Гуров успел разглядеть, что Череп лежит на правом боку, левой рукой сжимает бедро и пытается ползти, плюясь и матерясь на чем свет стоит. Он и правда увидел сыщика, осыпал его матерными проклятиями и лег на спину, чтобы получилось выстрелить снова.
Гуров мгновенно упал на землю, откатился в сторону и замер. А Череп, матерясь, выстрелил еще три раза в то место, где только что был сыщик, и тут же в ночи сухо щелкнул боек. Все, патроны кончились. Щелчок, еще щелчок. Гуров вскочил на ноги и снова бросился вперед. Всегда оставался шанс, что у противника найдется запасная обойма. Непонятно, чей в его руке пистолет. Если он его забрал у Безрукова, то второй обоймы у Черепа нет. А если он со своим оружием пришел, то боеприпасов у него может оказаться сколько угодно.
– Сдавайся, Головнин! – закричал Гуров, быстро сокращая расстояние. – Лучше будет, если ты не окажешь сопротивления. Все кончено, Череп!
Уголовник, лежа на спине, приподнялся, опираясь на руку, поднатужился и швырнул в подбегающего человека пустой пистолет. Это был не самый страшный из его поступков, и поэтому Гуров не успел вовремя отреагировать, и тяжелое оружие ударило его в колено. Ругнувшись, сыщик сделал два шага и тоже упал, чуть не добежав до своего противника. И только теперь Гуров услышал звуки автомобильного мотора, узнав в нем характерное урчание «уазика», который, переваливаясь на неровностях почвы, пробирался по лугу. Фары мелькали уже недалеко, то задирая луч в небо, то скользя им по земле. Сладкой музыкой в воздухе пронеслись короткие «крякания» полицейской сирены. Потирая ушибленное колено, Гуров сел на землю, глядя, как Череп лежит на животе, орет и в отчаянии молотит кулаками землю. Понятно, обидно человеку! Но придется смириться…
Глава 9
– Как там Головнин? – устало опустившись в кресло напротив стола Орлова, спросил Гуров.
– Нормально, у него шкура дубленая, – усмехнулся Петр, продолжая что-то искать в ноутбуке. – Операцию ему сделали, пулю извлекли. Говорят, что изображает бессознательное состояние, но я решил, что пусть пока развлекается. Он явно подумать хочет, как ему дальше быть. Из Самары сообщили, что три эпизода готовы ему предъявить по делам, похожим на наши. У нас убийство рабочего Андреева и три нападения на работников полиции при исполнении ими служебных обязанностей. Это минимум. Головнина можно на сутки оставить в покое, ему «экстренное потрошение» противопоказано. Он же начнет кричать, что его пытают, а он раненый. Надо создать такие условия для него, чтобы он сам захотел сотрудничать, чтобы избежать пожизненного.
– Нам Шаров нужен! – покачал Гуров головой. – Ох как нужен!
– Я как раз тебе и ищу одно занимательное видео. Ага, вот, нашел! Смотри…
Орлов повернул ноутбук так, чтобы Гуров видел экран. Запись была не самого лучшего качества, но узнать Зотова и самого Шарова было довольно просто. Они сидели на лавке у какого-то пруда неподалеку от автомобильной парковки. Скорее всего, какой-то загородный клуб. Зотов был очень зол, он активно жестикулировал, а Шаров молчал, насупившись. Что-то не выглядел он раскаявшимся. Запись вел кто-то из оперативников наружного наблюдения. Направленным микрофоном даже записали звук. Он немного шелестел от ветреной погоды, но практически все слова можно было разобрать.