Тайна двух реликвий
Шрифт:
– Это более чем странное и неожиданное предложение, – помолчав ещё немного, призналась Жюстина. – Вам придётся хоть что-то сказать, чтобы я поняла, о какой работе речь.
Вейнтрауб охотно пояснил:
– Я учреждаю фонд и предлагаю вам его возглавить. Фонд Вейнтрауба. Вы же по первому образованию искусствовед? Учились в Сорбонне?.. Вот и прекрасно. Будете распоряжаться культурными ценностями, которые в действительности не имеют цены. Большинство из них считаются давно и безвозвратно утраченными, но это не так. Я говорю о своей личной коллекции. Вы долго на меня охотились и
– И что же, например? – спросила Жюстина; её голос непроизвольно дрогнул. Заметив это, старик начал с малого:
– Например… Ну, скажем, регалии британского короля Иоанна.
– Увы, – сказала Жюстина, – эти регалии утонули восемьсот лет назад.
И правда, в записках бенедиктинского монаха-хрониста Мэтью Пэриса говорилось, что король Иоанн – брат короля Ричарда Львиное Сердце – в октябре 1216 года путешествовал по Линкольнширу и потерял свой обоз.
Покинув город Линн, где его принимали с почестями и поднесли богатые дары, он попытался пересечь поток под названием «Велл» и там внезапно безвозвратно лишился всех своих повозок, сокровищ, ценного имущества и регалий. Водоворот посреди реки затянул в свои глубины всё, вместе с людьми и лошадьми, так что удалось спастись только одному человеку, который и доложил королю о постигшем их несчастье.
– Я не только расскажу вам, что случилось на самом деле, но и охотно покажу королевские регалии, которые благополучно существуют по сей день, – возразил Вейнтрауб. – Видели бы вы, какая там чаша для помазания! А какой меч… Хотя наверняка гораздо большее впечатление произведёт на вас ожерелье Патиалы.
Голос Жюстины окреп.
– Мистер Вейнтрауб, – сказала она, – у меня в самом деле много времени, а ваше время дорого, и вы его тратите зря. Или вам хочется проверить, не отупела ли я за годы сидения в кабинетах?.. Что ж, я не помню мелких деталей, – да и не должна помнить, – но ожерелье Патиалы собрали заново и представили публике ещё в самом начале двухтысячных. При чём тут вы и ваша коллекция?
Вейнтрауб закряхтел, устраиваясь в кресле поудобнее. В отличие от Жюстины, он прекрасно помнил мелкие детали. Знаменитое ожерелье в 1925 году заказал парижским ювелирам властелин восточного индийского штата Патиала. Двадцатипятилетний красавец Бхупиндер Сингх появился в столице Франции с двумя десятками наложниц и ротой слуг. По Парижу поползли фантастические слухи о сокровищах махараджи. Сингх действительно привёз несколько ларцов с драгоценностями. Часть он вскоре продал, а лучшие самоцветы велел превратить в парадное ожерелье.
Ювелиры трудились три года. В центр платиновой оправы на платиновых цепях они поместили алмаз «Де Бирс» размером с мяч для гольфа, ещё один алмаз поменьше – табачного оттенка – и два гигантских рубина из Бирмы. Всего же грудь и шею махараджи украсили бриллианты без малого в тысячу карат, почти три тысячи рубинов, изумрудов, сапфиров и непременных жемчужин.
Четверть века Бхупиндер Сингх не расставался с ожерельем Патиалы, но его наследники с начала 1950-х годов стали понемногу распродавать камни через аукционы.
Жюстина была права в том, что в начале нового века ювелиры опять представили миру знаменитое украшение, но…
– Это подделка, мадам де Габриак, – заявил Вейнтрауб. – Она стоит меньше тридцати миллионов долларов. Ожерелье сделано по старым чертежам и в точности копирует оригинал, только вместо бриллиантов там кубический цирконий, а вместо древних бирманских рубинов – современные синтетические. И неужели вы думаете, что можно было найти достойную замену главным камням?! Тот же «Де Бирс» – это седьмой по величине среди всех алмазов мира!
– Вы хотите сказать… – начала Жюстина, и старик продолжил:
– Да, я заново собрал не поддельное, а настоящее ожерелье Патиалы. Все камни до единого. Вы сможете хорошенько его рассмотреть и даже примерить. У директрисы фонда Вейнтрауба должны быть свои маленькие радости.
Прикуривая новую сигарету, Жюстина спросила:
– Какие ещё сокровища вам удалось прибрать к рукам? Я слышала, что вы нашли клад Флегенхаймера. Это правда?
– Истинная правда, – самодовольно проскрипел Вейнтрауб.
Артур Флегенхаймер по кличке Голландец Шульц был одним из главарей нью-йоркских гангстеров во времена «сухого закона». Помимо вспыльчивости и жестокости он славился необычайной скупостью. Голландец ел в забегаловках, носил самую дешёвую одежду, экономил на всём, а деньги тратил на картины знаменитых мастеров и старинные ювелирные украшения. В возрасте чуть за тридцать свирепый бандит владел сокровищами по меньшей мере на двадцать миллионов долларов – сегодня это почти четыреста миллионов. Он прятал свою коллекцию по соседству с Нью-Йорком, в горах Кэтскилл, – и унёс тайну клада в могилу, когда его убили подручные Лаки Лучано из «Коза ностра».
Охота за коллекцией Флегенхаймера заняла у Вейнтрауба не один десяток лет и обошлась в целое состояние. Впрочем, любые затраты сторицей окупала нынешняя стоимость клада.
– Дальше и вправду нет смысла тратить время на болтовню, мадам де Габриак, – сказал Вейнтрауб. – Зачем предвосхищать приятные сюрпризы? Я буду рад встрече с вами ничуть не меньше, чем вы обрадуетесь картинам Климта. Тем, которые сгорели во время Второй мировой. Уверяю вас, они целы и тоже хранятся у меня. Кстати, увидите пропавшую работу Леонардо… Сколько вам нужно на сборы? День, два?.. Мои люди организуют вашу поездку, о расходах не беспокойтесь.
– Мистер Вейнтрауб! – Жюстина отчётливо произнесла его имя и дальше чеканила фразу за фразой: – Вы считаете, что сделали предложение, от которого я не смогу отказаться. Соблазн действительно велик, и комплиментов сказано достаточно. Только я ни на секунду не поверю, что вами движет человеколюбие. Такие, как вы, отдают лишь в одном случае: когда намерены получить гораздо больше. Вы отдаёте фонду бесценную коллекцию, которую собирали всю жизнь, и хотите, чтобы я управляла этим фондом. Что вы потребуете взамен?