Тайна ее сердца
Шрифт:
– В самом деле? – Мэггс не понимала, какое отношение все это имеет в Призраку, но все же заставила себя опуститься в кресло напротив Годрика и чинно сложила руки на коленях, поскольку имела неприятную привычку теребить пальцы от беспокойства. – Как они назывались? Может, я что-то видела?
– Сомневаюсь. – Годрик усмехнулся. – Я любил сэра Стэнли, как родного отца, но его пьесы были ужасны. Мне кажется, их не ставили на сцене, кроме одной-единственной. Она называлась «История о морской свинье и еже».
Мэггс
– Морская… свинья?
Годрик кивнул:
– И еж. И она тоже была ужасна. Но я отвлекся. – Он подался вперед и, слегка поморщившись, поставил локти на колени и смотрел теперь на свои сцепленные пальцы. – Не знаю, известно ли тебе, что моя мать умерла, когда мне было десять лет.
Мэггс, конечно, знала, что мама Годрика скорее всего умерла, поскольку мать Сары приходилась ему мачехой. Но она даже не подозревала, что он потерял ее, будучи ребенком.
– Мне очень жаль.
Годрик не поднял взгляда.
– Мы были очень близки, поэтому я тяжело перенес ее смерть. А потом, три года спустя, отец женился снова. И мне это ужасно не понравилось.
Годрик говорил сухо и бесстрастно, хотя будучи ребенком, он наверняка оказался не таким стойким и мучился от тяжелой внутренней борьбы.
– Что же случилось дальше?
– Отец отослал меня в школу, – продолжал рассказ Годрик, – а когда наступили каникулы, сэр Стэнли предложил мне провести их у него.
Брови Мэггс сошлись на переносице.
– Ты не поехал домой, чтобы повидать семью?
– Нет. – Годрик еле заметно поджал губы, и это привлекло внимание Мэггс. Да, его тело казалось вытесанным из камня, но губы, особенно нижняя, казались такими мягкими.
Да нет же, они и были мягкими. Мэггс внезапно вспомнила прикосновение этих губ к груди. Вспомнила, как нежно они обхватили сосок. Но они могли быть и решительными.
Мэггс судорожно сглотнула, прогоняя видение. Да что с ней такое происходит? Она схватилась за торчащую из подола нитку.
– Наверное, это очень трудно… быть разлученным с отцом.
– Для меня так было лучше, – ответил Годрик. – Мы часто ссорились и каждый раз по моей вине. Я вел себя неразумно. Винил его в смерти матери и ругал за повторный брак. А уж как я ненавидел мачеху…
– Тебе было всего тринадцать лет, – мягко произнесла Мэггс, сердце которой сжалось от жалости. – Уверена, она понимала твое горе и смятение.
Годрик нахмурился и покачал головой. Он ей не поверил.
– В любом случае эта вражда затянулась на несколько лет. Если я не ходил в школу, то жил у сэра Стэнли. И когда я жил с ним, он меня учил.
Мэггс нахмурилась и машинально потянула за нитку.
– Чему учил?
– Как стать Призраком Сент-Джайлза. – Годрик развел руками. – Хотя поначалу я думал, что это просто гимнастика. У сэра Стэнли
– Кувыркаться? Как акробаты на ярмарке? – Мэггс восхищенно подалась вперед, представив, как Годрик крутит сальто.
– Да, как комический актер. – Годрик взглянул на жену, и от уголков его глаз побежали мелкие морщинки. – Я знаю, это звучит нелепо, но научиться управлять телом и жестами очень сложно. Особенно мальчику, в душе которого скопилось слишком много гнева…
Мэггс закусила губу, представив потерянного мальчика, отрезанного от семьи, озлобленного и одинокого. Внезапно она ощутила огромную признательность покойному сэру Стэнли. Пусть он и был эксцентричным человеком, но, судя по всему, знал, как обращаться с подростками.
Взгляд Годрика перекочевал на губы Мэггс, а потом на свои зажатые между колен руки.
– Так продолжалось несколько лет. А потом, когда мне исполнилось восемнадцать, мы по разнообразным признакам определили, что сэр Стэнли был Призраком Сент-Джайлза…
– Что? Подожди. – Мэггс выдернула нитку, но ей уже не было никакого дела до того, будет ли на этом месте дырка или нет. – Сэр Стэнли был настоящим Призраком!
– Да. Хотя… – Годрик наклонил голову набок, – мы знали только об одном. Легенда об этом Призраке передавалась из уст в уста на протяжении многих лет. Может, даже столетий. Вполне возможно, что еще раньше кто-то другой надевал по ночам костюм Призрака.
Мэггс слегка приоткрыла рот, представив целую вереницу людей, каждый из которых считал себя настоящим Призраком Сент-Джайлза. Кому такое вообще пришло в голову? Мэггс смотрела на Годрика, и ее мучил еще один вопрос.
– Кто это – мы?
– А… – Годрик выпрямился в кресле, рассеянно потянулся к плечу, а потом вновь уронил руку на колени. – Ты об этом…
Почему он замолчал?
– Да.
Годрик глубоко вздохнул и посмотрел на Мэггс.
– Нас было несколько.
– Несколько… – Глаза Мэггс расширились. – Призраков? Одновременно?
Годрик кивнул:
– К тому времени, как мне исполнилось восемнадцать, к нашим занятиям присоединился еще один мальчик. Он был младше меня, но такой же озлобленный, как и я в свои четырнадцать лет. – Годрик нахмурился. – Даже злее.
– Как его звали?
– Я не могу тебе сказать, – извиняющимся тоном произнес Годрик.
– Что? – возмущенно воскликнула Мэггс. – Почему?
Годрик пожал плечами:
– Потому что это не моя тайна.
Да, Мэггс не могла не согласиться с тем, что со стороны Годрика было весьма благородно сохранить чужую тайну. И тем не менее разочарованию ее не было предела.